Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Конфликт на Украине обусловлен всемирно-историческими сдвигами, говорит геополитик Милорад Вукашинович в интервью Borba. Во всем этом Балканы играют свою геополитическую роль. Одна из целей евроатлантистов — устранить влияние России в этом регионе, отмечает эксперт.
Геополитик, журналист и публицист Милорад Вукашинович в интервью изданию Borba прокомментировал вооруженный конфликт на Украине и его влияние на наш регион и цивилизацию, к которой мы относимся, а также обострение конфликта между американскими и немецкими интересами на пространстве бывшей Югославии.
По мнению Милорада Вукашиновича, исход вооруженного конфликта на Украине намного важнее всех прежних известных конфликтов в истории, и на украинской земле решается вопрос, останется ли человек человеком.
Комментируя американо-немецкое соперничество на пост-югославском пространстве, Милорад Вукашинович отметил, что интересы Соединенных Штатов Америки и Германии в этом регионе расходятся еще с 90-х годов ХХ века. Возможности Берлина в нашем регионе ограничены, и его влияние и эффективность несопоставима с тем влиянием, которым Вашингтон вот уже более 30 лет пользуется на Балканах.
Милорад Вукашинович отмечает, что американские интересы в нашем регионе реализуются через два взаимодополняющих процесса: поддержку албанизации и реисламизации. С помощью этого Соединенные Штаты Америки по сути предотвращают "геополитическую эмансипацию Европы", а также заслуживают определенные преимущества в исламском мире.
Borba: В последнее время мы наблюдали за тем, как расходятся интересы Соединенных Штатов и Германии в нашем регионе (особенно в вопросах Косово и Метохии и инициативы "Открытые Балканы"). Что лежит в основе их соперничества, и когда оно началось в наших краях?
Милорад Вукашинович: Нет сомнений в том, что Соединенные Штаты Америки и Германия преследуют разные интересы на так называемом постюгославском пространстве еще с 90-х годов ХХ века. Соперничество, о котором вы говорите, — следствие, прежде всего, разных статусов двух этих государств в международных отношениях. Соединенные Штаты Америки, будучи имперской державой, еще с конца холодной войны стремятся проецировать свою силу на всем евразийском пространстве, о чем вполне откровенно писал известный американский стратеги Збигнев Бжезинский в знаменитой работе "Великая шахматная доска". Основная идея Соединенных Штатов Америки заключается в том, чтобы на этом наиважнейшем пространстве (континенте) предотвратить появление любой конкурирующей силы. Понятно, что, в первую очередь, речь идет о России, но так же опасен и ее союз с Германией, который всегда был кошмарным сном для англо-американской геополитики. Реализация подобной стратегии невозможна без влияния на Балканах, где Косово и Метохия имеют статус регионального Хартленда, то есть "срединной земли", контроль над которой гарантирует разные стратегические преимущества. Поэтому и немецкие политики столь активны в нашем регионе. Но позиция Германии ограничена ввиду ряда факторов, которые являются следствием процессов, протекающих в наших краях после завершения Второй мировой войны.
— Каковы интересы Соединенных Штатов Америки и Германии в нашем регионе, и как они реализуются?
— Американские интересы в целом известны, и в нашем регионе они реализуются через два взаимодополняющих процесса: поддержку албанизации и реисламизации. Благодаря этому Соединенные Штаты Америки по сути предотвращают "геополитическую эмансипацию Европы", а также заслуживают определенные преимущества в исламском мире. Поскольку все эти годы американские политики, в том числе и симпатизировавший нам Дональд Трамп, откровенно поддерживали исламский характер Косово, акцентируя это как пример (мнимый) американской принципиальности в их "мировой войне права человека". Американцам совершенно неважно то, что Косово и Метохия — святая сербская земля и что православных сербов сгоняют с их многими веками насиженных мест. Точно так же ведет себя и Германия, которая в определенных аспектах действовала даже жестче, чем американцы. Пример — сопротивление Германии инициативе "Открытые Балканы".
По моему скромному мнению, позиция Германии по Косово, как и поддержка идеи превратить Боснию в унитарное государство, упразднив Республику Сербскую, — это последствие панического страха. Германия страшно боится очередного потока мусульманских мигрантов в сердце Европы. Поэтому немецкие политики так упорно настаивают на скорейшем признании "Косово", которое на втором этапе присоединилось бы к задуманной Великой Албании. Поскольку речь идет о большой территории, которая быстро пустеет, в том числе из-за оттока молодых албанцев, то, как мне кажется, небезосновательны теории о планах по замене населения этой части Европы.
Во всем этом очень важную роль играет турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган, который практически держит в своих руках ключи от Европы. К этому, конечно, нужно добавить, что вооруженный конфликт на Украине парадоксальным образом укрепил позицию Турции, которая все больше действует как самостоятельный игрок в мировой политике.
— Как Германия может эффективно распространять свое политическое влияние на Балканах в обход Соединенных Штатов, особенно если учесть, что Вашингтон больше, чем когда-либо контролирует Берлин, что заметно по ситуации на Украине?
— В настоящий момент может показаться, что подобное немыслимо. Однако это не значит, что невозможны определенные изменения. На мой взгляд, одна из ключевых проблем – не столько американский подход к Германии. сколько недостаток политического таланта, который характеризует ее политику в новой истории. Этот исторический парадокс усилен еще и тем, что немецкая школа геополитики всегда слыла передовой и подарила миру такие личности, как Карл Шмит, Карл Хаусхофер, Фридрих Науман и многие другие. Все они в свойственной себе манере стремились сформулировать "вызов немецкой географической центральности". Карл Хаусхофер особенно склонялся к союзу с Россией и поэтому впал в такую немилость у нацистской партии.
Есть два возможных объяснения ошибочных исторических решений Германии. Во-первых, это процесс объединения Германии в 1871 году, который произошел с опозданием и как таковой пробудил противоречия внутри немецкой политики, спровоцировав определенного рода борьбу за примат между католической Баварской и протестантской Пруссией. Вторая причина, вероятно, заключается в мещанском менталитете, который, судя по всему, присущ местному обществу и имманентной коллективной психологии. Этим можно объяснить подъем нацистской идеологии Гитлера, который приобрел невероятную популярность не только благодаря глубокому экономическому кризису, но и означенному архетипу, который встроен в коллективное бессознательное немецкого народа. Хороший пример, это подтверждающий, — высказывание французского генерала Галуа, который в своих воспоминаниях описывал частные беседы со своими немецкими коллегами. Как выясняется, еще в 70-е годы прошлого века они планировали отомстить сербам за поражение в мировой войне. У меня складывается впечатление, что нечто подобное сейчас происходит и на Украине.
— Как конфликт на Украине уже отражается на нашем регионе, и как он повлияет в будущем?
— Вооруженный конфликт на Украине обусловлен всемирно-историческими сдвигами. В во всем этом Балканы играют свою символическую и геополитическую роль. Главное стремление евроатлантистов — устранить влияние России в этом регионе. Поэтому положение Сербии и Республики Сербской сейчас особенно сложное. Тут я бы не стал перечислять общеизвестные события, связанные с Косово и Республикой Сербской. Всем хорошо известно, что режим в Черногории пытается использовать украинский кризис для укрепления собственной позиции, хотя также понятно, что их политика — политика проигрыша и не имеет никакой легитимности.
Я уверен, что давление на Белград продолжится, но точно так же я убежден, что повторение сценария 90-х невозможно. Однако это не означает, что данный кризис ничем себя не проявит, поскольку мы живем на территории, которую Александр Дугин назвал "пупом мира".
— Как, по-вашему, будет развиваться ситуация на Украине, и в зависимости от ее исхода как сложится система международных отношений? Положит ли этот конфликт конец однополярному международному порядку?
— Недавно известный российский историк Нарочницкая в Новом Саде охарактеризовала вооруженный конфликт на Украине как "экзистенциальный конфликт". На самом деле она хотела подчеркнуть, что он очень отличается от всех прежних похожих конфликтов в мировой истории. Поэтому, как мне кажется, два схожих объяснения, которые мы слышали об этом конфликте (чаще всего говорят о том, что это борьба за нефть, газ, власть, долларовый порядок), отходят на этом фоне на второй план.
То есть в данном случае решается вопрос, останется ли человек человеком или превратится в существо чуть лучше рептилии. Возможно, подобный ход мыслей удивит ваших читателей, но я должен отметить, что во время написания книги "Война за души людей" (2011 год) ознакомился с удивительными концепциями управления человеческим обществом. Их обсуждают на встречах в атмосфере строгой секретности на платформах влиятельных организаций мирового закулисья. Все эти концепции основаны на вопиющем злоупотреблении наукой и носят откровенно сектантский и богоборческий характер.
Американский теоретик Джон Колман писал, что миром давно правит мощная организация "Комитет 300", в которую входят влиятельнейшие европейские аристократические фамилии, банковские круги, представители военно-промышленного комплекса и так называемые религиозные фундаменталисты. Конечная цель данной секретной структуры — управлять миром с помощью стратегии "нулевого постиндустриального роста". Этот писатель выдвигает и интересный тезис о том, что Соединенные Штаты Америки — первая жертва нового мирового порядка и своего рода "духовный плацдарм" для распространения моделей, которые ведут к уничтожению национальных и культурных особенностей народов и государств по всему миру. Речь идет о порядке, совмещающем причудливые черты "цивилизации Антихриста", которая должна вытеснить последние остатки человеческого в социальной и культурной сфере. Поэтому, похоже, исход этого конфликта куда важнее, чем у всех остальных предыдущих и известных кризисов в истории.
