Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Дела в китайской экономике идут на поправку, считает автор статьи в Project Syndicate. Он объясняет, почему финансовое положение Китая на данный момент намного устойчивее, чем у большинства развитых стран, и называет ключевые задачи правительства в этом году.
Ю Йондин (Yu Yongding)
В марте 2022 года китайское правительство установило цель в размере 5-5,5% годового роста ВВП. В то время такой уровень роста казался вполне достижимым. Но в течение месяца появился штамм "омикрон", вызвавший строгие карантины, которые, хотя и остановили распространение коронавируса, нанесли серьезный ущерб спросу и предложению в экономике. Темпы роста Китая в 2022 году составили всего 3%.
Однако на данный момент дела в экономике Китая идут на поправку. После быстрого отказа правительства от политики нулевой терпимости к COVID в декабре, и особенно с середины прошлого месяца, экономика ожила. Возобновленная жизненная сила была продемонстрирована во время праздника весны в конце января, когда более 300 миллионов китайцев отправились в поездки, что превысило прошлогодний показатель на 23%.
Есть веские причины ожидать значительно более высоких темпов роста в 2023 году. Для начала, общая ставка будет отражать низкую базу в 2022 году. Учитывая средний рост ВВП на 4,8% в 2019-2022 годах, предварительные расчеты показывают, что в 2023 году Китай сможет достичь роста ВВП примерно на 6%.
Более того, Китаю все еще вполне доступна экспансионистская кредитно-денежная и фискальная политика. В кредитно-денежной сфере есть возможности для снижения как резервных требований к банкам, так и политических процентных ставок, таких как семидневная ставка соглашений по обратным РЕПО и механизм среднесрочного кредитования.
Что касается фискальной политики, то существуют широко распространенные — и оправданные — опасения по поводу высокого коэффициента левериджа в Китае. Но отношение государственного долга к ВВП остается значительно ниже, чем в большинстве развитых стран. Добавьте к этому более стремительный рост ВВП Китая и высокий уровень сбережений, и станет ясно, что его финансовое положение намного сильнее, чем у большинства развитых стран.
Вопрос в том, как направить доступную политическую поддержку. Учитывая мрачные глобальные перспективы, нельзя ожидать, что в наступившем году экспорт станет основной движущей силой роста, несмотря на то что в 2022-м он внес важный вклад в экономический рост. В этом году рост может быть поддержан потребительским спросом — при условии его быстрого восстановления; в 2022 году вклад конечного потребления в Китае в рост ВВП составил всего 32,8%, хотя на его долю приходилось около 55% ВВП.
Но эффект воздействия прямых мер по стимулированию потребительского спроса остается неясным.
Где экспансионистская налогово-бюджетная политика была бы полезна, так это в поддержке инвестиций. Хотя вклад инвестиций в рост ВВП значительно снизился с 2010 года, они были основным двигателем роста в 2022 году. Да, инвестиции в недвижимость сократились на 10%, но в производство и инфраструктуру — выросли на 9,1% и 9,4% соответственно.
Главная надежда Китая на сектор недвижимости в 2023 году заключается в том, что инвестиции стабилизируются, в то время как инвестиции в обрабатывающую промышленность будут определяться преимущественно рыночными силами, связанными с промышленным и технологическим развитием. Но инвестиции в инфраструктуру заслуживают финансовой поддержки.
Некоторые экономисты утверждают, что Китай уже страдает от чрезмерных инвестиций в инфраструктуру, ссылаясь на огромные траты и "белых слонов". Но хотя они правы в том, что китайские инвестиции были неудачны, потребности страны в инфраструктуре не были удовлетворены. Например, пандемия высветила слабые места в инфраструктуре общественного здравоохранения Китая. В более широком смысле, по сравнению с развитыми странами, разрыв в инфраструктуре Китая (на душу населения) огромен. Таким образом, инвестиции в инфраструктуру по-прежнему крайне необходимы, они просто должны быть более целенаправленными.
Конечно, еще одно явление "черного лебедя", подобное пандемии, может помешать стремлениям Китая к экономическому росту в 2023 году. Но более вероятным препятствием станет рост инфляции, как это произошло во многих странах остального мира.
За последнее десятилетие уровень инфляции в Китае был очень низким, а индекс потребительских цен в среднем составлял менее 2%. Но пандемия нанесла серьезный удар по производственным мощностям страны — восстановление цепочек поставок и устранение сдерживающих факторов производства может потребовать времени. В результате предложение будет сильно отставать от резкого роста спроса, сопровождающего снятие ограничений. Возникающий дисбаланс приведет к росту инфляции в этом году, по крайней мере, временному.
Более высокая инфляция ограничит способность правительства проводить экспансионистскую налогово-бюджетную и кредитно-денежную политику. Но приоритетом политики должна быть стабилизация экономического роста, поэтому Китаю, вполне возможно, придется мириться с уровнем инфляции выше 2-3%. Достижение правильного баланса между ростом и ценовой стабильностью вполне может оказаться ключевой задачей для китайского правительства в этом году.
Налогово-бюджетная и кредитно-денежная экспансия не может решить структурных проблем Китая. Она разве что создаст пространство для реализации всеобъемлющей программы реформ, изложенной на 18-м Национальном съезде Коммунистической партии Китая в 2012 году. Программа призывала правительство "поощрять, поддерживать и направлять развитие негосударственного сектора", "совершенствовать систему защиты прав собственности", создать основу "для того, чтобы рынок играл решающую роль в распределении ресурсов", "создать современную рыночную систему, в которой предприятия пользуются независимым управлением и честной конкуренцией", и "построить основанное на законе и ориентированное на обслуживание правительство".
Правительство должно действовать быстро, учитывая возможность сокращения своей макроэкономической экспансии по мере роста потребительской инфляции и усиления других потенциальных ограничений. Если китайские лидеры оптимально используют налогово-бюджетную и кредитно-денежную политику и не прекратят проводить реформы и снимать ограничения, они могут не сомневаться, что 2023 год станет очень удачным.
Ю Йондин — бывший президент Китайского общества мировой экономики и директор Института мировой экономики и политики Китайской академии общественных наук, работал в Комитете по денежно-кредитной политике Народного банка Китая с 2004 по 2006 год.
