Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Французская полиция неспособна справиться с оборотом наркотиков и разгулом преступности, пишет Le Figaro. Причина этой откровенной импотенции — отсутствие единой политики в отношении запрещенных веществ и нехватка координации между госструктурами.
По мнению криминолога Алена Бауэра, нападение на тюремный фургон в Инкарвиле (департамент Эр), которое унесло жизни двух сотрудников тюрьмы и позволило заключенному сбежать — это новый тревожный сигнал о том, что наркоторговцы обрели огромную власть во Франции.
Тюремный конвой подвергся преднамеренному нападению "в лоб". Преступники действовали в соответствии с принципами "инстинкта убийцы" Жака Месрина (Жак Месрин — французский преступник, совершавший нападения на тюрьмы и просто расстреливавший охрану в упор — прим. ИноСМИ). Они, очевидно, преднамеренно убивают тюремных служащих. Такова жестокая реальность войны между государством и организованной преступностью.
Незаметно, несмотря на предупреждения и сигналы, отчеты и операции, наркоторговля пустила корни и расцвела во Франции.
Некогда речь шла исключительно о Марселе, где она распространилась еще во времена преступного господства Карбона и Спирито, которые "держали" огромный средиземноморский город и властвовали над его жителями. Затем щупальца проникали все дальше, пока не достали до самых отдаленных уголков страны — причем это касалось как метрополии, так и заморских территорий. Теневой рынок наркотических средств развивался в атмосфере строгости принятого в 1970 г. закона (Закон 70-1320 от 31 декабря 1970 "О медицинских мерах по борьбе с наркоманией, пресечении незаконного оборота и незаконного потребления наркотиков" — прим. ИноСМИ), содержание которого было громким, но мало что меняло.
Политика борьбы с незаконным оборотом самых разных товаров, в том числе и наркотиков, проходила через фазы игнорирования, запрета, регулирования и приспособления. А территории развивались в зависимости от зон производства, транспортных возможностей и способов распространения. Самогонщики и выращивающие коку фермеры в Андах — это кустарные производители и потребители, и их деятельность тесно связана с местной самобытной культурой. Потребление нюхательного табака, как и кокаина, было уделом "элиты" — из-за дороговизны этих веществ и "модного" образа — а затем получило широкое распространение и демократизировалось в различных формах. Бывшее государственное управление по контролю над опиумом во французском Индокитае сыграло важную роль в укреплении власти наркоторговцев, одновременно пополняя бюджет государства. Подобным образом действовала и SEITA (Государственная компания по промышленному использованию табака и спичек — прим. ИноСМИ).
Несогласованность государственных подходов к проблеме наркомании и наркозависимости, нестабильность экономического развития, неоднозначный уже упомянутый закон 1970 года — все эти факторы не способствовали тому, чтобы четко сформулировать позицию государства и его политику в отношении запрещенных веществ (так же. как и в случае с проституцией). В результате имели место то огульные репрессии, которые не учитывали медицинский и социальный аспекты, то чрезмерная толерантность как следствие масштабов явления. Действия правительства оказывались неразборчивыми, репрессии — непоследовательными, а профилактика — неэффективной.
Другие явления, такие как отток населения из сельской местности, с одной стороны, и превращение деревень в пригороды — с другой, привели к перемещению и смешению миллионов людей из двух в культурном отношении отличных сред и последующему проживанию одних и других бок о бок.
Развитие местного производства веществ с высоким содержанием тетрагидроканнабинола и ускоренный рост рынка синтетики также способствовали, как во Франции, так и в других странах, медленному, но необратимому расширению клиентеллы наркоторговцев на окраинах пригородов, в средних, а теперь и в маленьких городах.
Наркотики стали рассматривать как простой товар — из-за либерализации процессов их продажи и потребления. Теперь все стали полагаться на механизмы свободной торговли, которые только стимулировали рост этого сектора экономики. При этом во имя свободы рынка как будто переставало уделяться внимание негативным последствиям принятых решений, особенно в отношении их влияния на здоровье нации. Предвестником этого было регулирование контрабанды сигарет. Учет был не более строгим, чем в неоднократных случаях мошенничества с НДС, пиком которых стало введение налога на выбросы углекислого газа...
Мы не можем вести с наркоторговлей "войну" так же, как с терроризмом — но мы можем ее контролировать. Если мы усилим оперативную криминальную разведку, если ужесточим контроль на местах, если мы будем проводить последовательную государственную политику, серьезным образом учитывать медицинский и социальный аспекты, то, несомненно, можно в перспективе сократить количество тех, кто по тем или иным причинам решил попробовать наркотики впервые. Также можно сократить и число уже сильно зависимых (пять миллионов потребителей и полтора миллиона наркоманов, согласно данным Комитета по вопросам наркомании и наркозависимости, проживает во Франции). Странно, что борьба с курением и алкоголем встречает такую мощную поддержку, а прогресс в борьбе с наркотиками движется едва ли не в отрицательном направлении.
Тем временем преступники вкладываются в технологии, которые позволяют совершенствовать их незаконную деятельность. Оборот запрещенных веществ на цифровых платформах — это уже нечто само собой разумеющееся. Но дилерские "точки" и места сбыта в подъездах по-прежнему существуют (по всей Франции, согласно данным за 2020 год, их насчитывается около 4 000). Препятствовать торговле все еще возможно, но этим сложно заниматься без строгого подхода к цифровой идентификации, которая позволила бы с большей точностью устанавливать личности пользователей и торговцев и более результативно использовать силы правопорядка.
В любом случае, закрывать дверь конюшни после того, как лошадь уже убежала, будет не очень эффективно. Но можно глубоко подорвать финансовую и логистическую деятельность сетей. Ценой серьезного риска конфронтации с преступными организациями. Мы уже окружены формирующимися "наркогосударствами" — это Бельгия, Нидерланды, часть департаментов на границе с Испанией. Французские заморские территории также поражены этой чумой.
Страх перед могуществом французской полиции исчезает из-за отсутствия реакции на преступления, совершенные преступниками впервые. Это своего рода "колониальное раскаяние", которое заставляет избегать быстрых действий — однако вынуждает со временем все же прибегать к мерам, но в более жесткой форме. Противостояние между преступным миром и полицией можно видеть наглядно: организуются засады и диверсии, осуществляются нападения на полицейские участки, сотрудникам правоохранительных органов и их семьям в местах проживания или учебы поступают угрозы.
Государство по большому счету отошло от дел — а природа, как известно, не терпит пустоты. Местные преступные организации взяли верх. Они обрели больше уверенности в себе и развили международные связи.
В 1999 году я предупреждал, что рано или поздно мы столкнемся с насилием — как следствием всеобщего отрицания действительности. Спустя четверть века в парламенте громогласно напомнили о том, что пришло время наконец заняться вопросом, от которого зависит наше выживание. А именно — не допустить, чтобы Франция превратилась в государство, где наркодилеры так же сильны, как и полиция.
Автор: Ален Бауэр — профессор криминологии в Национальной школе искусств и ремесел. Его последняя книга — Tu ne tueras point ("Больше ты убивать не будешь" — прим. ИноСМИ) вышла в 2024 г. в издательстве Fayard.
