Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Правительство Германии не справилось со своими задачами и привело страну к экзистенциальному кризису, пишет The New York Times. На смену процветанию пришли политическая нестабильность, экономический спад и противоречия в миграционной политике.
Анна Зауэрбрей (Anna Sauerbrey)
Недавно я была в Америке, где освещала выборы. В Лас-Вегасе я решила взять напрокат автомобиль, и агент за стойкой настоял на том, чтобы дать мне "лучшую" машину — BMW. "Чтобы вы чувствовали себя как дома", — сказал он, с улыбкой рассматривая мои немецкие водительские права. Я забрала ключи, а в уме сделала для себя пометку: за пределами Германии Германия все еще целая и невредимая.
Я часто сталкиваюсь с этим во время своих поездок. За пределами Германии она по-прежнему автомобильная страна с процветающей экономикой. За пределами Германии она все еще благополучное государство, где все ездят на BMW или им подобных автомобилях. За своими пределами Германия по-прежнему упорядоченное и приятное место, как в политическом, так и в социальном плане. Я улыбнулась агенту в ответ. Но внутри я содрогнулась. Потому что в Германии Германия сама на себя уже не похожа.
В понедельник канцлеру Олафу Шольцу вынесли вотум недоверия в немецком парламенте бундестаге, и это официально положило конец работе его правительства. Это была просто формальность. Трехпартийная коалиция пала еще в начале ноября, когда Шольц отправил в отставку министра финансов Кристиана Линднера, а его свободные демократы в знак протеста вышли из состава администрации. В результате социал-демократ Шольц остался с правительством меньшинства вместе с зелеными. Вместо того чтобы спотыкаясь брести дальше, он решил назначить досрочные выборы, которые состоятся 23 февраля. Вотум недоверия стал последним шагом по наведению порядка.
На первый взгляд, вся эта история с развалом правительства похожа на скучный политический триллер по мотивам карточного домика, в центре которого оказалась борьба за бюджет. Но за всей этой шумихой скрывается экзистенциальный кризис. Германии с процветающей экономикой, социальной сплоченностью общества и политической стабильностью больше нет. А нынешнее правительство, раздираемое идеологическими противоречиями и внешними потрясениями, со своими задачами не справилось. Как мы дошли до такого?
Осенью 2021 года ситуация казалась совсем иной. Когда Ангела Меркель решила больше не баллотироваться, 16 лет проработав на посту канцлера, Шольц одержал верх над ее преемником из ХДС и сформировал первое в новейшей истории Германии трехпартийное правительство. В него вошли молодые политики типа Анналены Бербок, ставшей министром иностранных дел, и Линднер. Впервые в истории партия зеленых, тяготеющая к левому флангу политики и берущая свое начало в экологическом движении 1980-х годов, разделила власть в масштабах страны со свободными демократами, выступающими за гражданские свободы и на стороне бизнеса.
Давая мне интервью для книги, которую я пишу, многие из этих молодых политиков говорили о преодолении идеологических барьеров с целью модернизации Германии после длительного правления Меркель, которую они считали слишком сильно привязанной к существующему положению дел. Они с энтузиазмом рассказывали о цифровизации страны и о развитии "зеленых" отраслей. Этот энтузиазм казался неподдельным. Правительство во главе с твердым и умеренным Шольцем казалось вполне способным решить возникшие в стране проблемы.
Но вместо этого проблемы вскоре начали накапливаться. Первой проблемой стала военная операция Владимира Путина на Украине, из-за которой новое правительство было вынуждено работать в режиме кризисного управления. Оно лихорадочно скупало газ на международных рынках в целях замены российских энергоресурсов, пыталось защитить потребителей и компании от резкого увеличения цен и организовывало поставки оружия на Украину. Когда Шольц объявил смену эпох, или поворотный момент во внешней политике, правительство выделило 100 миллиардов евро на восстановление немецкой армии.
А в это время экономика страны спотыкалась. Тогда как остальные члены "Семерки" демонстрируют рост, Германия второй год подряд фиксирует у себя рецессию. Ее ведущие и всем известные корпорации сталкиваются с трудностями. Volkswagen, у которой на предприятиях в Германии работает около 300 000 человек, планирует закрыть свои производственные площадки и уволить тысячи рабочих. Ford, Audi и Tesla также объявили об увольнениях, как и крупный производитель стали ThyssenKrupp. Немецкая экономика, некогда ходившая в передовиках, из лидера превратилась в отстающего.
Причин такого спада много, и они очень сложны. Конечно, важным фактором стал резкий отказ от дешевого российского газа, но свою лепту также внесла правительственная программа зеленых реформ. Отказавшись от угля и сделав ставку на возобновляемые источники, Германия спровоцировала рост стоимости энергии. Это не пошло на пользу немецким производителям автомобилей, которым все труднее конкурировать с китайскими компаниями. Некоторые фирмы явно принимают неверные решения, однако правительство тоже не сумело их поддержать. Правительство виновно в недостаточном выделении инвестиций не только на ключевые отрасли, но также на школы, железные и автомобильные дороги. В целом картина весьма мрачная.
Все это время идут нездоровые дебаты о миграции. С 2015 года в Германию приехали миллионы мигрантов, в том числе, в последнее время примерно миллион украинцев. Отношение к ним двоякое. С одной стороны, широкое признание находит тот факт, что Германия — многонациональная и многоконфессиональная страна. Но с другой там назревает недовольство иммиграцией, которое периодически дает вспышки гнева. Реакция правительства такая же неоднозначная. Оно одновременно облегчает въезд в страну квалифицированным рабочим и усиливает контроль на границе, ужесточает правила предоставления убежища и депортирует все больше людей. Такой подход явно не нравится никому.
Все эти передряги в совокупности дали разрушительный политический эффект. Столкнувшись с многочисленными трудностями, правительство обнаружило, что ему все труднее управлять страной. Общество не проявляет к нему сочувствия: недовольство правительством получило широкое распространение, и люди точно так же недолюбливают входящие в его состав партии. В такой лихорадочной атмосфере сформированная недавно пророссийская партия "Союз Сары Вагенкнехт" добивается немалых успехов, а крайне правая "Альтернатива для Германии" укрепила свои позиции, став второй по популярности партией в стране. Если трехсторонняя коалиция была экспериментом по преодолению политики разобщенности, то этот эксперимент потерпел неудачу. И время сегодня крайне неудачное, ведь Дональд Трамп пришел к власти, а в Европе царит хаос и неразбериха.
Но не все потеряно. Кризис в Германии вполне реален, но это кризис доверия в той же мере, как и кризис всего остального. Безработица может вырасти, но пока она незначительна. Наши бюджетные ограничения — это далеко не силы природы, и их можно преодолеть усилием политической воли. Партийная система дает трещины, но даже в самых расколотых землях удается формировать правительства. В будущем году мы вполне можем стать свидетелями возвращения устойчивой коалиции ХДС и СДПГ. Мы столетиями принимали и интегрировали иммигрантов, и нет никаких причин, по которым мы не сумеем сделать это снова.
Но на все это стоит обращать пристальное внимание. Германия может стать тревожным звоночком для западных обществ. Большинство наших соседей и друзей сталкиваются с теми же проблемами: затраты на преобразование потребляющих углерод экономик, чреватые опасностями ответы на новые геополитические вызовы, трудности, связанные со сплочением общества. Если с этими проблемами не справится Германия, являющаяся самой умеренной зоной мировой политики, то кто вообще справится?
