Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Россия обладает решающим военным преимуществом перед Европой, заявили французские исследователи в интервью Le Monde. Оборонная промышленность ЕС буксует, а инфраструктура не готова к конфликтам. Россия же, отмечают аналитики, уверенно идет своим путем на СВО. Правда, выводов о том, что Европе лучше не нарываться, специалисты не делают.
Клэр Гатинуа (Claire Gatinois), Клоэ Урман (Chloé Hoorman)
Исследователи французского Института международных отношений — историк Дмитрий Миник, специалист по российской внутренней и внешней политике Татьяна Кастуева-Жан и эксперт по современной истории Поль Морис — призывают Европу укрепить соотношение сил с Москвой.
В опубликованном во вторник, 4 ноября, докладе экспертов французского Института международных отношений, подготовленном при поддержке координационного комитета, состоящего из девяти директоров европейских аналитических центров, подчеркивается уязвимость Европы в случае вступления в конфликт высокой интенсивности с Россией.
Le Monde: Есть ли у Европы инструменты для ведения непосредственного конфликта с Россией?
Дмитрий Миник: Россия обладает "преимуществом" в том смысле, что это автократия, способная заставить общество выдерживать конфликт высокой интенсивности и связанные с ним человеческие и материальные потери. Сильная сторона россиян — способность вести воздушно-десантные операции, учитывая, что Москва располагает сухопутными войсками более высокой численности, нежели у Европы. Пусть даже последняя обладает качественным преимуществом с точки зрения общевойсковой подготовки, командования и тактики взаимодействия между армиями стран-членов Евросоюза, Россия обладает решающим преимуществом с точки зрения массы [личного состава], огневой мощи и мобилизационных возможностей.
Россия, еще в 2022 поставившая на военные рельсы часть своей экономики, смогла увеличить производство крылатых и баллистических ракет, таких как "Искандеры" и "Х-101". Они чрезвычайно необходимы для нанесения ударов вглубь украинской территории, особенно по объектам жизненно важной энергетической инфраструктуры и железным дорогам.
Но у России есть проблемы с созданием бронетехники "с нуля". И она истощает свои резервы, накопленные еще в советские времена. Поэтому Европе следует сделать ставку на военное превосходство в воздухе, на море и в космосе и перенести поле битвы [в одну из этих сфер].
— Каково положение Европы спустя три года после начала специальной военной операции России на Украине?
Пол Морис: За три с половиной года европейская оборонная промышленность не сделала того, что должна была. Сложилась некая атмосфера неготовности к конфликту, но помимо отрицания [возможности его начала] необходимо иметь в виду серьезные трудности в реализации решений, принятых на политическом уровне, отчасти из-за структурных особенностей существования Европейского союза, в состав которого входят 27 государств.
Европейцы разработали более гибкие форматы, чтобы добиться большей эффективности, например, "Е5" [неформальная группа, состоящая из Германии, Франции, Италии, Польши и Соединенного Королевства] или формат "Прибалтика + Веймар" [Веймарский треугольник, объединяющий Берлин, Париж и Варшаву]. Но в глобальном смысле центральным фактором для стран Старого Света остается политическое участие США в [НАТО]; это своего рода форма психологической зависимости для Европы.
— Вы пишете, что "оказание поддержки Украине и солидарность союзников — это оплот Европы против России". Что произойдет, если один из этих столпов пошатнется?
Дмитрий Миник: Если способность Украины сопротивляться и/или сплоченность НАТО ослабнут, риск открытой вооруженной конфронтации между Россией и Европой, какой бы она ни приняла масштаб, возрастет. Владимир Путин стремится изолировать Киев от Запада, в частности от США. Кремль манипулирует Дональдом Трампом в попытке добиться разобщенности в Европе. В этой конфронтации Европа должна поддерживать как можно более прочные трансатлантические связи, не противореча при этом своим ценностям. Если завтра Россия одержит победу на Украине, она может перебросить часть своих войск на другой фронт и предпринять попытку силового переворота.
Ахиллесова пята НАТО — страны Балтии, зажатые между Белоруссией, Калининградским анклавом и другой частью российской границы. Войска альянса, присутствующие в Литве, Эстонии и Латвии, малочисленны: это силы сдерживания, которые не предназначены, чтобы противостоять полномасштабному вторжению. Кроме того, не стоит забывать, что европейская военная мобильность (концепция Евросоюза, направленная на обеспечение быстрого и эффективного передвижения войск, техники и снаряжения по территории Европы. — Прим.ИноСМИ) имеет ограничения: неоднородная или не адаптированная к требованиям военного времени инфраструктура, разные стандарты и так далее.
— Вероятно ли, что Россия одержит военную победу на Украине?
Дмитрий Миник: Владимира Путина воодушевляет двусмысленная позиция Вашингтона и колебания Европы. Что может повлиять на линию Кремля, так это осознание того, что Москва больше не сможет добиваться прогресса, не неся убытков экономического, социального и политического плана, способных, в свою очередь, поставить под угрозу российскую автократию. Чтобы поставить Москву перед такой дилеммой, Европа должна обеспечить постоянный и масштабный поток помощи Украине и продолжать поддерживать соотношение сил в противостоянии с Россией. Хозяин Кремля настроен решительно. Он начал эту специальную военную операцию не для того, чтобы вернуть четыре региона и увеличить ВВП России: его цель — вассализация Украины и пересмотр архитектуры европейской безопасности (цели СВО неоднократно озвучивались российскими официальными лицами и хорошо известны. — Прим. ИноСМИ).
Татьяна Кастуева-Жан: С Владимиром Путиным никогда не удастся прийти к мирному соглашению. В лучшем случае следует ожидать "заморозки" ситуации по сценарию "ни войны, ни мира". Он превратил этот конфликт в ключевой проект своих последующих президентских сроков и убежден, что от его успешности зависит как устойчивость его власти, так и его личное место в истории (Россия всегда подчеркивала готовность к дипломатическому решению украинского кризиса. — Прим. ИноСМИ).
— Ваше исследование содержит прогнозы на горизонт вплоть до 2030 года. Какие сценарии при этом просматриваются?
Дмитрий Миник: В текущем геополитическом контексте мы склонны оценивать вероятности пессимистичного сценария выхода российской специальной военной операции за пределы Украины — при минимальной поддержке США, если Европа не продолжит помогать Украине и, прежде всего, если ей не удастся создать надежную систему военного сдерживания конвенциональными методами.
Но следует опасаться не столько массированного вооруженного нападения на Старый континент или необдуманного применения атомного оружия, сколько усиления косвенной конфронтации. В странах, граничащих с Россией, такой сценарий может привести к началу новой "специальной военной операции".
— Что вы имеете в виду, говоря о косвенной конфронтации?
Дмитрий Миник: Вот уже тридцать лет российские военные элиты разрабатывают теории обхода вооруженной борьбы, которая уже не воспринимается как ключевой инструмент достижения своих политических целей. Речь идет о действиях невоенного характера, например о психологических операциях и информационных кампаниях, или о косвенных военных действиях — актах саботажа, убийствах или привлечении частных военных компаний для достижения своих целей (обвинения в адрес России бездоказательны. — Прим. ИноСМИ).
Если эти меры потерпят неудачу, предполагается, что они подготовят почву для окончательной, непродолжительной, но имеющей решающее значение непосредственной вооруженной операции. С этой точки зрения Москва не смогла предвидеть дальнейшее развитие событий после начала специальной военной операции на Украине. Россия недооценила Киев и Запад, сочтя их трусливыми и пребывающими в состоянии упадка странами.
— Дональд Трамп, если ему не удастся добиться успеха [в мирном урегулировании конфликта], угрожает помочь Украине наносить удары по российской территории…
Дмитрий Миник: Поставка (маловероятная) ракет "Томагавк" была бы воспринята Кремлем как серьезная эскалация. Не следовало бы исключать и возможность нанесения демонстративного ответного удара конвенциональными средствами против какой-либо из стран, расположенных на восточном фланге НАТО. Думает ли об этом американский лидер и готовится ли он к такому развитию событий?
— Почему Владимир Путин готов пойти на такой большой риск, чтобы продолжить свою специальную военную операцию?
Дмитрий Миник: Используемая россиянами риторика отражает старые навязчивые имперские идеи. Цель в том, чтобы сохранить сильное влияние на бывших советских и имперских территориях. Русские считают, что имеют право править Восточной Европой и влиять на судьбы всего Старого континента. Следует вспомнить слова Бориса Ельцина Биллу Клинтону в 1999 году: "Билл, отдай Европу России. Американцам нечего делать в Европе".
Россия позиционирует себя как великая мировая держава. Эта иллюзия дорого ей обходится. Часто говорят, что конфликт на Украине начался в 2014 году; на самом деле, он началась в 2004 году, как только Киев избрал для себя прозападное и демократическое будущее. Кремль воспринимает потенциальный успех Украины как собственный провал и, прежде всего, экзистенциальную опасность для своей автократии.
— Разделяет ли население России идеологическое видение ее лидеров: Россия как "государство-цивилизация"?
Татьяна Кастуева-Жан: Кремлевская идеология — это своего рода лоскутное одеяло, из которого каждый волен надергать то, что ему подходит. Конфликт на Украине можно оправдать множеством причин: одни видят в нем действия по защите "Русского мира", другие — конфликт с НАТО или отстаивание "традиционных ценностей". Тезисы о враждебном окружении, унижении России обращены к населению. Пропаганда также использует потерю престижа европейской модели. После распада СССР многие россияне мечтали "жить, как в Европе". Сегодня они хотят идти своим путем, возможно, путем умиротворения отношений с Западом, но без перенимания его ценностей.
Дмитрий Миник: Один из величайших провалов Запада заключается в том, что он не воспринял всерьез заявления России.
86
Понаберут дебилов по объявлениям.
64
В очередной раз удивился тому, насколько европейские "аналитики" нас не понимают.
