Большевистская революция повлекла за собой такие страдания, что даже Владимир Путин не горит желанием устраивать празднества на ее столетие. Как бы то ни было, 1917 год представляет собой ключевую дату для целого ряда угнетенных народов.
Владимир Путин оказался в непростом положении. С приближением столетия октябрьской революции, президента России, должно быть, терзает вопрос: стоит ли ему отпраздновать это событие или же поступить с точностью до наоборот? С одной стороны, у него до сих пор остался партбилет КПСС. С другой стороны, он ездит по монастырям. Пока что российский лидер проявляет осторожность и призывает сограждан оставить в прошлом раскол, гнев и обиды.
Он хочет верить в примирение и представляет себя одновременно наследником царей и генсеков…Непростая задача! В любом случае, из школьных учебников российские дети теперь узнают лишь о том, что обозначенная революция была «локомотивом истории». Как бы то ни было, для целого ряда африканских и азиатских народов октябрь 1917 года изменил облик мира. Кто знает, быть может, его будут активнее отмечать в Соуэто и Алжире, чем в Москве?
Не лучшие отношения Африки и России
Все это стало настоящим цунами замедленного действия. Взятие большевиками Зимнего дворца в Петрограде в октябре 1917 года сначала оказалось совершенно незамеченным в Африке.
И лишь четыре десятилетия спустя огромная волна, наконец, докатилась до континента и накрыла десяток стран. Ленин и Троцкий с самого начала предрекали, что может случиться. На II съезде Коминтерна в июле 1920 года Ленин заявил следующее по поводу сенегальских стрелков: «Империалистская война [1914-1918] втянула зависимые народы в мировую историю. И одна из важнейших наших задач теперь — подумать над тем, как положить первый камень организации советского движения в некапиталистических странах».
Троцкий поднимал ту же тему в выступлении перед студентами Коммунистического университета трудящихся Востока в 1924 году, говоря о первых промышленных объектах в британских колониях. По его словам, это должно было создать условия для мобилизации пролетарских масс, которые будут вырваны из доисторического и полуварварского состояния, оказавшись у заводских печей.
Большевики досталинской эры (то есть до 1927 года) не считали Ближний восток и Африку приоритетными для себя направлениями.
На Съезде народов Востока в Баку в сентябре 1920 года Ленин и Троцкий были избраны почетными председателями, однако оба они остались в Москве, отправив вместо себя Зиновьева. Они были одержимы идеей экспорта пролетарской революции в индустриализированные страны Западной Европы: Великобританию, Францию и особенно Германию.
Колонизированные страны представляли в их глазах некую стратегическую ценность, но лишь постольку, поскольку сопротивляемость западных буржуазий опиралась на эксплуатацию колоний.
Южная Африка: вмешательство Ленина и Троцкого
Иначе говоря, формирование революций на Ближнем Востоке и Африке было желательным. Хотя сами большевики не имели к ним никакого отношения, они аплодировали восстаниям против англичан (в Египте в 1919 году и в Ираке в 1920 году) и французов (сирийские друзы и у Эр-Риф в Марокко в 1925 году).
50 лет спустя, во время советско-кубинского вмешательства в Анголе и Эфиопии, Фидель Кастро придерживался той же стратегии. Он считал Африку «самым слабым звеном империализма»…
При Сталине казалось, что все изменилось. Экспорт революции перестал быть приоритетом. Речь шла в первую очередь о строительстве социализма в отдельно взятой стране, СССР.
Как бы то ни было, Коминтерн следил за ситуацией в нескольких горячих точках вроде Китая и Южной Африки. На VI съезде в сентябре 1928 года (под председательством Сталина и Бухарина) организация подтвердила стратегию тогда еще совсем молодой южноафриканской компартии по формированию «туземной республики». То есть, «черной республики». С 1928 года Компартия заложила основы альянса с Африканским национальным конгрессом (АНК), который был закреплен лишь в 1950 году, через два года после официального введения апартеида.
С 1927 года Сталин и Троцкий вели открытую войну по всем вопросам за исключением Южной Африки. В апреле 1935 года находившийся в изгнании в Гренобле (юго-восток Франции) Троцкий отправил своим южноафриканским сторонникам малоизвестное длинное письмо, в котором упрекнул их в том, что они не выступили «за черную республику».
По его словам, пролетарская партия должна открыто и смело взять в руки решение радикальной проблемы.
Ливийское партнерство
Что на самом деле предпринял Сталин для эмансипации колонизированных народов? По правде говоря, почти ничего. С 1935 года борьба с Гитлером стала абсолютным приоритетом для Коминтерна.
На этом основании была сформирована стратегия «народного фронта» с «буржуазными» партиями нескольких колониальных держав, в частности Франции. Большевистские проект нападения на них с южного фланга остался в прошлом.
Сталин же пошел еще дальше. На конференции в Ялте в феврале 1945 года он потребовал от своего американского союзника Рузвельта предоставить ему мандат в Ливии.
Уинстон Черчилль был категорически против, и империалистический проект «вождя народов» развалился. В июне 1942 года, когда танки Роммеля взяли Тобрук, СССР осознал стратегическую значимость Ливии на пути в Каир и для бакинской нефти.
С тех пор интерес Москвы не ослабевал. Об этом свидетельствует долгое стратегическое партнерство с полковником Каддафи (в течение 40 лет!), в частности во время гражданской войны в Чаде, или же нынешняя поддержка маршала Хафтара Путиным.
С 1917 по 1957 год: потребовалось 40 долгих лет, чтобы ударная волна октябрьской революции достигла африканских берегов. В первую очередь она накрыла Египет и Гану.
В эти лихорадочные годы, когда южные народы сбрасывали с себя колониальное ярмо, Гамаль Абдель Насер и Кваме Нкрума обрели в преемнике Сталина Никите Хрущеве союзника со значительными финансовыми и техническими ресурсами.
Когда всемирный банк отказался финансировать строительство второй плотины в Асуане, СССР взял дело в свои руки.
Хрущев был уязвлен тем, что в отличие от Китая Мао СССР не пригласили на конференцию неприсоединившихся стран в Бандунг в апреле 1955 года, и решил скомпенсировать это множеством новых предложений сотрудничества в адрес молодых и антиимпериалистически настроенных глав государств вроде Секу Туре в Гвинее и Модибо Кейты в Мали.
Хрущев проявил ту же гибкость, что и его американский соперник Джон Кеннеди и не стал требовать от новых партнеров перехода на его политическую систему.
На первых порах их нейтралитета ему было достаточно. В октябре 1960 года (к большому недовольству де Голля) СССР признал временное правительство Алжирской Республики.
Добившийся независимости Фронт национального освобождения сумел проявить благодарность. В 2017 году Алжир все еще остается третьим по значимости клиентом российского ВПК, уступая лишь Индии и Китаю.
Стратегические ошибки
Как бы то ни было, советская волна натолкнулась на несколько очагов сопротивления. В сентябре 1960 года премьер-министра Конго Патриса Лумумбу сверг ставленник ЦРУ полковник Мобуту Сесе Секо.
Несколько месяцев спустя он был зверски убит. В этом плане Кремль допустил серьезную стратегическую ошибку. Подобно иезуитам в XVII веке, которые верили, что могут обратить в христианскую веру сотни миллионов китайцев, раз в нее перешел их император, советское руководство сделало ставку на то, что ряд африканских и арабских стран присоединятся к их лагерю, раз их харизматичные лидеры поддержали коммунизм.
Как бы то ни было, свержение Нкумы в феврале 1966 года и Модибо в ноябре 1968 года показало неэффективность стратегии «коммунизма в одной голове».
Выдворение 20 000 советских консультантов египетским лидером Анваром Садатом в июле 1972 года и убийство президента Конго Мариан Нгуаби в марте 1977 года окончательно убедили нового советского лидера Леонида Брежнева в том, что без существования в Африке партий марксистско-ленинистского толка прочно закрепиться там не получится.
Идеолог и второй человек советского режима Михаил Суслов как-то признался, что большинство африканских стран обречены быть безвольными объектами международной жизни из-за недостаточности их социально-политического развития. В Африке было не видно классовой борьбы…
Означало ли это, что мечта Ленина и Троцкого погибла? Нет. С 1975 года она обрела второе дыхание. Нараставший скандал вокруг апартеида серьезно подорвал позиции западных союзников Претории и одновременно дал СССР новую легитимность.
Разумеется, лидеры стран с «линии фронта» не стали все как один адептами коммунизма, однако необходимость взяла свое. «Мы зависим от социалистических стран в борьбе с апартеидом, потому что у нас нет выбора», — отметил президент Замбии Кеннет Каунда в 1977 году.
По стечению исторических обстоятельств, Ангола и Мозамбик одновременно избавились от власти Португалии. И раз режим Фиделя Кастро был готов принять участие в революции (в апреле 1965 года Эрнесто Че Гевара отправился воевать в Конго на стороне Лорана-Дезире Кабилы), Москва сформировала в 1975 году огромный воздушный мост для переброски в Анголу 20 000 кубинских солдат.
Два месяца спустя Народное движение за освобождение Анголы марксиста Агостиньо Нето (протеже Брежнева и Суслова) было признано половиной членов Организации африканского единства.
Но с чем же связан такой решительный прорыв? Дело в том, что враги движения приняли помощь Запада через ненавистный многим режим Претории. Борьба с апартеидом позволила Кремлю умножить влияние.
Россия повсюду
Сегодня нечто подобное сложно представить, но в 1975-1980 годах многие в Париже и даже Вашингтоне подумывали, что наследники революции 1917 года могут взять под контроль именовавшиеся тогда третьим миром регионы и свергнуть Запад.
В апреле 1975 года вьетнамские коммунисты прогнали американцев из Сайгона. Три месяца спустя на конференции в Хельсинки СССР добился стратегического паритета с США.
В те времена «красный царь» Брежнев внушал страх и уважение по всему миру. В Эфиопии тысячи кубинских и советских консультантов следили за режимом полковника Менгисту Хайле Мариам, которому Суслов предоставил ярлык государства «социалистической ориентации» (редкий случай).
В ЮАР СССР при помощи Компартии Джо Слово поддерживал вооруженное движение «Умконто ве сизве» («Копье нации», относилось к АНК) и организовал несколько международных кампаний за освобождение Нельсона Манделы.
В Южной Родезии после нескольких лет вооруженной борьбы при поддержке просоветских Мозамбика и Замбии, ЗАНУ Роберта Мугабе и ЗАПУ Джошуа Нкомо вырвали независимость у белых поселенцев и их британских союзников из правительства Маргарет Тэтчер.
В вечер победы 17 апреля 1980, когда Боб Марли пел гимн «Зимбабве» в Хараре, все прекрасно понимали, что «железная леди» ни за что не отступила бы без давления Кремля.
1988 год стал переломным. Новый советский лидер Михаил Горбачев решил вывести войска из Афганистана, прекратить поставки нефти на Мадагаскар и отозвать консультантов из Эфиопии.
Горбачев и его преемник Борис Ельцин считали, что экспорт революций — чересчур дорогое удовольствие. Россия закрыла девять посольств на континенте и потребовала от африканцев вернуть ей 25 миллиардов долларов, которые она ссудила им за 30 лет.
В конце ХХ века ельцинская Россия отвернулась от Африки. Раз и навсегда?
Путин и бизнес
Нет, поскольку путинская Россия вновь перешла в наступление. Социалистическая солидарность «братских народов» осталась в прошлом. Пришло время сырьевой дипломатии, олигархов, которые хотят добывать бокситы в Гвинее и платину в Зимбабве.
Кроме того, российский бизнес в Африке опирается на оружие. Сколько стран за прошлый век накупили техники у покойного СССР, а теперь нуждаются в запчастях или более современных образцах вооружения?
Об этом нам известно меньше, но после аннексии Крыма и введения торговых санкций Европейского союза Марокко является первым партнером России в продовольственном секторе.
Как бы то ни было, Путин прекрасно понимает, что успехов таких предприятий как «Газпром» или «Русал» в Африке и на Ближнем Востоке будет недостаточно, чтобы вернуть России статус мировой державы.
Для существования на фоне Запада ей нужно противопоставить что-то внешней политике «большой тройки» (США, Великобритания, Франция), которая долгое время диктовала законы в Совбезе ООН. Она выступает единым фронтом в Сирии, а также в Ливии и регионе Великих озер.
В апреле 2011 года, когда франко-британские силы нанесли первые удары по танкам полковника Каддафи, главный кремлевский специалист по Африке Михаил Маргелов заявил, что если объявить войну всем диктаторам, мир будет находиться в состоянии постоянной войны.
С мая 2015 года Москва блокирует при поддержке Пекина все предлагаемые Парижем и Вашингтоном проекты резолюций против репрессивного режима Пьера Нкурунзизы в Бурунди.
Но не поразительно ли такое поведение с точки зрения жертв? В России отвечают, что «империалистический Запад» использует права человека в своих интересах, и что у каждой страны есть право на «цивилизационные отличия»…
Владимир Путин — союзник Джейкоба Зумы
Главный инструмент российской политики — это ее неприятие доминирования Запада в мире. В таких условиях Путин понимает, что может рассчитывать на поддержку ряда лидеров африканских государств, которые терпеть не могут, когда им читают нотации.
Так, например, с президентом ЮАР Джейкобом Зумой их роднит неприязнь к «цивилизационному империализму». Именно поэтому Кремль поддержал в декабре 2010 года вступление ЮАР в группу БРИК, которая была создана Бразилией, Россией, Индией и Китаем и представляет собой антипод G7.
При этом партнерство двух стран не ограничивается хорошими отношениями Путина и Зумы. Еще со съезда Коминтерна в 1928 году Кремль неизменно поддерживал борьбу чернокожих в ЮАР.
На церемонии в честь столетий АНК в январе 2012 года представители партии долгое время выражали благодарность прибывшим в Блумфонтейн российским делегатам.
Пусть Путин и предпочел бы не привлекать внимания к столетию революции 1917 года, она в любом случае породила у многих южных народов сильнейшие надежды, которые живы до сих пор.
В заключении съезда в Баку в 1920 году Зиновьев воскликнул, перефразировав Маркса: «Пролетарии всех стран, угнетенные всего мира, соединяйтесь!». Большевистская революция принесла множество страданий, однако дала и светоч надежды многим угнетенным.
Назад в Бамако
Об этом предпочитают не распространяться, но в январе 2013 года за неимением доступных самолетов французы были вынуждены арендовать российские транспортники (в частности самолеты Ан) для переброски войск в Мали. Быть может, операция «Сервал» подтолкнула Россию к тому, чтобы вернуться в международные дела?
В марте 2014 года лидер бывших мятежников-туарегов Билял аг Ашериф был принят в Москве кремлевским специалистом по Африке Михаилом Богдановым.
Встреча вызвала резкую реакцию Бамако, где от российского посла потребовали дать объяснения.
«Эта встреча не означает, что моя страна признает Национальное движение за освобождение Азавада. Она уважает территориальную целостность Мали», — заявил дипломат.
«Нам сообщили об этом визите до и после него, нас успокоили», — признает сегодня министр иностранных дел Мали Абдулай Диоп.
В любом случае, все это говорит о том, что Россия проявляет интерес к Африке не только из-за ее богатых недр.
Она дала добро на срочную переброску французских солдат в Сахель, но, как и Алжир, не хочет, чтобы те остались там навечно.
