Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Польский бизнес ничего не заработает на восстановлении Украины, та станет для него вторым Ираком. Тогда Варшава потеряла полмиллиарда долларов – по собственной вине, пишет NDP. В этот раз будет точно так же. Это связано как с ошибками нынешних властей, так и с характером польско-украинских отношений.
Одной из тем, которая еще не так давно занимала много места в польской публичной дискуссии, а теперь почти полностью исчезла из политической повестки дня, является вопрос о доходах, которые должны были получить польские предприниматели в процессе восстановления Украины. Все указывает на то, что это происходит не случайно. Польский бизнес, скорее всего, ничего не заработает, а Украина станет для польского бизнеса вторым Ираком. Как и тогда в Ираке — по нашей собственной вине.
Польша и Ирак во времена ПНР
В 70-х и 80-х гг. Польша была серьезным торговым партнером Ирака. Наше сотрудничество не ограничивалось экспортом оружия (прежде всего, танков Т-72). В Ираке работали тысячи польских инженеров и рабочих, которые строили, в частности, системы водоснабжения, сталелитейные и химические предприятия, цементные заводы, серные шахты, сахарные заводы.
Польские компании также построили почти 400 километров автомагистралей, причем их репутация была настолько высока, что подрядчику проекта – компании Dromex – даже удалось выиграть тендер у японской корпорации, которая не смогла удовлетворить требования Ирака.
На пике развития польско-иракского сотрудничества в Ираке работало почти 10 тысяч поляков.
Проблема в том, что в середине 80-х гг. в связи с ростом затрат на войну с Ираном и одновременным падением цен на нефть багдадский режим стал опаздывать с платежами. В Варшаве сначала решили уйти с иракского рынка. Однако со временем Саддам Хуссейн согласился с предложенной польской стороной формулой, в соответствии с которой Польша увеличивала экспорт вооружений, а Ирак оплачивал текущие поставки, одновременно регулируя часть своих непогашенных обязательств.
Часть долгов была погашена в том числе в знак благодарности за решительную политическую поддержку, которая выражалась в визитах польских министров (в том числе Чеслава Кищака, Александра Кравчука, Доминика Ястшембского).
Ирак должен был погасить долги поставками нефти
В 1989 году в Ирак с визитом отправился тогдашний премьер-министр Мечислав Раковский, который подписал межправительственное соглашение, по которому оставшийся и составивший в то время более полумиллиарда долларов долг Ирак оплатит поставками нефти. Проблема в том, что вскоре после этого Ирак вторгся в Кувейт, и экспорт нефти попал под эмбарго.
Интересно, что последний танкер, заполненный нефтью, экспортируемой Ираком через порт Кувейт в качестве оплаты долгов перед Польшей, отправился в нашу страну в ночь перед вторжением. В течение нескольких месяцев сразу после освобождения Кувейта проходили польско-американские консультации, в результате которых американцы дали согласие на формулу, которая позволяла возобновить поставки нефти в Польшу.
С юридической точки зрения эти поставки были не экспортом нефти, а просто погашением долгов за счет поставок нефти. Иракские власти также были заинтересованы в такой формуле, поскольку в ее рамках увеличивался объем нефти, продаваемой в рамках программы "Нефть за продовольствие". С технологической точки зрения увеличение добычи нефти также было обоснованно.
Но проблема состояла в том, что в Польше, несмотря на зеленый свет от Вашингтона, вышеуказанная формула считалась политически слишком рискованной. Неофициально против проекта выступали заинтересованные в сохранении сырьевой зависимости от России предприниматели. В результате Польша свои долги не получила.
Эльдорадо, которое оказалось миражом
Несколько лет спустя, когда наша страна приняла участие в американской интервенции в Ираке, предполагалось, что в обмен на прямую военную поддержку американцев мы если и не вернем долги, то в любом случае получим шанс на новые контракты.
Ничего подобного не произошло. Более того, Марек Белька, который какое-то время занимал должность координатора международной помощи временным коалиционным властям в Ираке, публично призвал к аннулированию долгов Ирака, образовавшихся во время правления Саддама.
В результате спустя почти 35 лет после вторжения Ирака в Кувейт и почти 25 лет после свержения Хусейна ни Польша, ни Ирак не заработали сколько-нибудь серьезных денег и не рассчитались по старым долгам.
К сожалению, все идет к тому, что надежды на большие выгоды от восстановления Украины также окажутся тщетными. Судя по беседам журналистов с ведущими политиками правящей коалиции, никто серьезно этим вопросом не занимается.
Важно, что это связано не столько с ошибками нынешней правящей команды, а скорее с характером польско-украинских отношений, сформировавшихся еще во время правления "Права и справедливости".
Польша, которая оказала гигантскую военную помощь Украине (достаточно сказать, что наша страна поставила Киеву больше танков, чем США, Великобритания, Германия, Швеция, Дания, Норвегия, Испания, Чехия, Словакия и Болгария вместе взятые), сделала это таким образом, что это не вызвало у украинских властей даже тени чувства долга перед Польшей.
Повторяемая как мантра политиками и, что еще хуже, правительственными экспертами фраза о том, что Украина сражается "во имя Польши" или даже "за Польшу", воспринималась украинской стороной как нечто большее, чем просто фигура речи. В результате Киев рассматривает польскую помощь как нечто, что ему полагалось по праву, и никаких обязательств перед нашей страной не чувствует.
Исторический опыт служит для формирования отношений на будущее
Полное отсутствие решительности в обсуждении исторических вопросов также способствует очень специфическому и, к сожалению, далекому от уважения отношению киевских властей к варшавскому руководству.
Крайне негативную роль здесь сыграла годами занимавшаяся восточной политикой экспертная среда, которая не различала тех, кто из-за Волынской резни готов был де-факто поддержать Россию, от тех, кто утверждал, что если изменения в восприятии Киевом Волынской проблемы не произойдет, отношения, которые давали бы нам какие-либо надежды на будущие успехи (будь то политические или экономические), выстроить будет невозможно.
Провал
Проблемой, конечно же, является ухудшение отношения украинцев к полякам. Если в начале конфликта Польша пользовалась симпатиями более 90% украинцев, то сейчас мы опустились в рейтинге на предпоследнее перед Венгрией место (отметим, что респондентов не спрашивали об их отношении к россиянам и белорусам).
Этот провал является следствием "зернового конфликта", первопричиной которого является ожидание украинцев, что Польша будет всегда уступать Украине, даже если это противоречило бы ее собственным интересам. Разногласия между политиками "Права и справедливости" и "Гражданской платформы", которые даже по этому вопросу не смогли продемонстрировать государственное мышление, также, к сожалению, не способствовали решению проблемы.
Польша не сделала ничего, чтобы объяснить украинцам, что тиражируемые украинской пропагандой (и что еще хуже, повторяемые во время избирательной кампании в Польше польскими политиками) тезисы о блокировке Польшей экспорта украинского зерна являются ложью.
Ничего подобного не было, объемы транзита через Польшу только растут. Большинство украинцев этого не знают, а Польша даже не пытается им это объяснить. В результате мы теряем кредит доверия и симпатии, которым мы некоторое время пользовались.
Плохой прогнозист
Серьезным предупредительным сигналом о том, что Польше не удастся заработать на восстановлении Украины, была показанная украинскими властями еще летом 2022 года карта, согласно которой Польше суждено было бы заниматься восстановлением Донецкой области.
То есть территории, которая, во-первых, в значительной степени занята Россией, во-вторых, даже в случае окончания конфликта в политическом и в военном отношении останется самой рискованной, и, наконец, а в-третьих, будет, вероятно, самой коррумпированной.
Мы проиграем даже Германии
Как отмечает заинтересованный в украинском рынке и поддерживающий Украину в рамках гуманитарной помощи польский предприниматель, уже тогда стало ясно, что украинцы после окончания конфликта будут договариваться с крупными державами, в том числе с оказавшими им тогда еще совершенно символическую помощь немцами, а не с поляками.
Немецкие предприниматели, в отличие от поляков, смогут рассчитывать на серьезные кредитные линии, а в случае возникновения проблем, что не менее важно, на поддержку немецкого государства и немецкой дипломатии.
Польская дипломатия фактически не занимается и, вероятно, не будет заниматься продвижением своего бизнеса.
Проблема состоит также в том, что подавляющее большинство польских фирм, работающих в области инфраструктуры (а именно эти компании будут восстанавливать Украину), либо слишком малы, чтобы самостоятельно выйти на украинский рынок, либо являются лишь частью крупных международных концернов, которые, если вообще выйдут на этот рынок, доверят выполнение контрактов скорее своим головным компаниям, а не дочерним фирмам из Польши.
Польша, если ее правительство не исправит ошибки предыдущей команды и не избежит новых, на восстановлении Украины не заработает. То, что мы проиграем в этом соревновании с США, не обидно. Но мы должны почувствовать боль от того, что мы уже проигрываем немцам, которые, в то время, когда мы поставляли Украине танки, обещали Киеву шлемы и бинты. Но прежде всего, это должно заставить нас задуматься, почему в очередной раз экономический чудо предполагается совершить с минимальным участием поляков или вовсе без него.
