Владимир Путин приехал в Париж спустя семь месяцев после того, как он отменил свой запланированный визит во Францию: ему не понравилось, что занимавший тогда президентский пост Франсуа Олланд усомнился в целесообразности переговоров с кем-то, кто посылает российские самолеты бомбардировать Алеппо, пишет Polityka (29.05). На этот раз все должно было получиться иначе: российский президент, будучи опытным политическим игроком, воспользовался шансом и согласился приехать на выставку, посвященную Петру I, чтобы переломить международную изоляцию и постараться восстановить отношения с Европой.
Эммануэль Макрон, рассуждает еженедельник, оказался в очень сложной ситуации, поскольку, с одной стороны, он занимает, скорее, антироссийскую позицию, но с другой, в Кремле его считают реалистом и прагматиком, а Путин — очень серьезный противник, который умеет оказывать влияние на своих собеседников. Николя Саркози тоже начинал с критического отношения к Москве, а в итоге оказался в большей степени другом, чем врагом Москвы, напоминает издание.
Французский политолог Тома Пельрен-Карлен (Thomas Pellerin-Carlin), интервью с которым публикует Rzeczpospolita (29.05), сомневается в том, что Макрон планирует резко развернуть курс политики Франции в отношении Москвы. Россия, как он объясняет, находится в слабой позиции. Путину нужно найти выход из тех военных конфликтов, в которые он сам втянул свою страну. Одновременно российский лидер осознает, что Россия остается страной с нежизнеспособной экономикой, колоссом на глиняных ногах, и отношения с Европой ей жизненно необходимы.
Франция, как полагает эксперт, может выступить посредником в процессе нормализации этих контактов, а ключевыми станут в нем две темы: Украины и Сирии. По вопросу первой европейское мнение останется неизменным: антироссийские санкции не будут отменены до полной имплементации минских соглашений. В Сирии же, где Запад решил предоставить умеренную оппозицию самой себе, сторонам придется выстраивать компромисс вокруг фигуры Асада.
Москва, стремясь расшатать европейскую солидарность, всеми силами пыталась выйти из тупика, в который зашли ее отношения с Францией — страной, политикам которой свойственна «эмоциональная и интеллектуальная русофилия», — отмечает в беседе с Fronda.pl (31.05) журналист Петр Сквечиньский (Piotr Skwieciński). Макрон, по его мнению, тоже заинтересован в том, чтобы наладить с Москвой тесные контакты и таким образом дистанцироваться от США. «Такие стремления во Франции есть, и если президент еще до парламентских выборов сделает что-то, что можно будет назвать ярким успехом во французско-российских отношениях, это наверняка усилит его кандидатуру», — размышляет публицист. Одновременно он подчеркивает, что с точки зрения Польши подобные встречи — явление тревожное, поскольку «разрядка отношений с одной из крупнейших западноевропейских держав укрепляет позицию России».
Никто до сих пор не осмеливался, как это сделал в прошлый понедельник Эммануэль Макрон, сказать в глаза Путину, что управляющиеся из Кремля СМИ — это «органы лживой пропаганды», — обращает внимание Gazeta Wyborcza (31.05). Он зашел гораздо дальше, чем Ангела Меркель, которая 10 мая 2015 года в Москве указала российскому президенту, что пакт Молотова — Риббентропа был незаконным с точки зрения международного права. В тот раз Путин старался что-то ответить, но сейчас, — делится своими наблюдениями автор комментария, — он не только не стал спорить, но и заявил о желании сотрудничать, в том числе в расследовании случаев преследования гомосексуалистов в Чечне, что еще накануне казалось немыслимым.
Российский президент не стал делать язвительных замечаний или цитировать какие-нибудь патриотические произведения, например, лермонтовское «Бородино», а показал, что в настоящее время не время для истерик, ведь он знает «какая идет игра, и кто в ней держит „банк“». «Но он наверняка решит отыграться. Как только наступит подходящий момент», — предсказывает публицист.
Рассуждая об опасности, которую российское государство может представлять для своих соседей, генерал Вальдемар Скшипчак (Waldemar Skrzypczak) высказывает на портале Fronda.pl (26.05) мнение, что миф о существовании российской угрозы не в последнюю очередь поддерживает своей пропагандой сам Кремль. Россия переживает кризис, который будет лишь углубляться из-за западных санкций и ее участия в военных операциях за рубежом, поэтому нападение на НАТО привело бы ее к неизбежному краху, предсказывает собеседник ресурса.
Хотя Россия готовится к проведению масштабных военных учений в Белоруссии, угрозы развязывания войны пока нет, убежден сотрудник польского Национального центра стратегических исследований Войчех Шевко (Wojciech Szewko), высказывания которого приводит TVP.Info (30.05). Если сравнивать российский военный потенциал с возможностями стран Балтии или Польши, можно сказать, что Москва обладает значительным перевесом, но нападение на них будет означать развязывание войны с НАТО и США, к чему Кремль не готов, в том числе в политическом плане, подчеркивает эксперт.
По словам аналитика, проведение военных учений или отправка кораблей к границам соседних государств — это лишь демонстрация присутствия, своего рода театральное представление, в котором страны могут показать друг другу, каким оружием они обладают, какое количество солдат они готовы в любой момент перебросить в другой регион. Современная ситуация, на его взгляд, выглядит не так опасно, как в годы холодной войны, когда «пальцы действительно лежали на кнопках пуска и чесались у обеих сторон». Однако НАТО следует следить за российскими действиями и демонстрировать инструменты сдерживания «на случай, если в России у кого-то все же появятся глупые планы в отношении стран альянса».
Звучащие в прессе прогнозы о надвигающейся третьей мировой войне опровергает в интервью Польскому агентству печати (Dziennik Gazeta Prawna, 30.05) эксперт по международной политике Михал Кузь (Michał Kuź). Он полагает, что в ближайшие годы Россия не будет готова к полномасштабной войне, а возможности для восстановления имперской позиции появятся у нее лишь в том случае, если в НАТО произойдет раскол, страны Западной Европы откажутся от своих гарантий в отношении восточного фланга альянса, а США вступят в конфликт с Китаем.
Политолог предупреждает, что «при нынешнем правительстве ни одну сегодняшнюю границу России нельзя считать устойчивой и стабильной», поскольку она считает эти линии условными и надеется расширить «русский мир». Людям, принадлежащим к западной культуре, идея создания огромной сухопутной империи в современных условиях может показаться глупой и негуманной, но российские правящие круги ставят себе такую цель. «Однако то, что они ее ставят, а мы ее не одобряем, не означает, что эти элиты безумны и решатся пойти на шаги, которые станут для их страны самоубийственными», — делает вывод он.
Главный редактор Gazeta Wyborcza (27.05) Адам Михник (Adam Michnik) вспоминает об ушедшем из жизни Збигневе Бжезинском, называя его величайшим политиком, который посвятил себя борьбе за лучший мир. Именно он, рассказывает журналист, убедил Джимми Картера сделать из прав человека часть американской идеологии и противопоставить ее идеологии советской, что стало большим подспорьем для диссидентов в странах советского блока.
С самого начала своей карьеры Бжезинский не питал иллюзий в отношении СССР и понимал, что это тоталитарное государство, которое, возможно, смягчило свой режим при Хрущеве, но осталось имперским и тоталитарным по своей структуре. Он долго не верил в то, что коммунизм может пасть, но не считал россиян «народом рабов, который умеет жить лишь под кнутом, не хочет и не понимает свободы, так как никогда ее не познал». «Россияне всегда его уважали, относились к нему благожелательно, они знали, что он не шарлатан и не настроен против них. Я сам видел это на разных конференциях», — резюмирует Михник.
В постсоветской России Бжезинский пользовался дурной славой, а в его антисоветской позиции многие россияне видели свойственную полякам неблагодарность, спорит журналистка wPolityce.pl (28.05). Бжезинский был важным игроком на глобальной шахматной доске, который определил направление политики США в отношении СССР, настоящим «ястребом», который боролся с либеральными иллюзиями на тему Кремля. Он был непреклонным человеком, который критиковал политику разрядки и не хотел разоружения любой ценой. Он не хотел даже равновесия сил, не соглашаясь на то, чтобы Советский Союз был сверхдержавой, перечисляет публицистка.
Именно Бжезинский, продолжает она, привел к тому, что США передали моджахедам ракетные комплексы Stinger, с помощью которых те сбивали советские вертолеты во время войны в Афганистане. В итоге чаша весов склонилась в их пользу, а та война стала для россиян национальной травмой.
