Сложно найти в Европе военных, которые высказываются о России более жестко и откровенно, чем генерал Николас Картер (Nicholas Carter). Его прогнозы не внушают оптимизма: войну с этой страной мы можем проиграть.
Британские генералы в последнее время рассказывают страшные вещи. Мы все помним книгу Ричарда Ширреффа (Richard Shirreff), который предсказывал, что война с Россией начнется уже… в 2017 году. Но если в книге мы имели дело с художественным вымыслом (конечно, основанном на оценке реальных обстоятельств), то доклад Картера во влиятельном Королевском объединенном институте оборонных исследований (RUSI), изображал существующие явления. Поэтому каждому, кто следит за дискуссиями на тему обороны в Европе и НАТО, стоит ознакомиться с выступлением генерала или хотя бы прочесть статью, в которой я предлагаю не пересказ, а обзор этого текста со своими замечаниями.
Пора забыть о талибах: разворачивается война держав
Генерал Николас Картер — это очередной высокопоставленный представитель вооруженных сил западных стран, который заявляет, что мир вернулся к противостоянию держав. В связи с этим армиям и людям, занимающимся военной политикой, следует забыть о концепции экспедиционных войн (они ведутся со слабыми, но рассредоточенными на большой территории противниками, которых сложно победить) и вспомнить о модели, которая известна нам по мировым войнам и холодной войне: о борьбе с равным или даже превосходящим нас по силе врагом. В последние 25 лет Североатлантический альянс свыкся с мыслью, что «большая война» больше нам не грозит, а, значит, можно воспользоваться «дивидендами мира»: уменьшить численность вооруженных сил, отказаться от требующих дорогостоящего обслуживания систем вооружений, ликвидировать сомнительное, с моральной точки зрения, оружие и сосредоточиться на дистанционной борьбе с угрозами.
Ситуация осложнялась тем, что нам приходилось вести войну с «глобальным терроризмом», которая вылилась в затяжные, хотя не слишком интенсивные в военном плане кампании в Ираке и Афганистане, но общая концепция при этом оставалась неизменной. Постепенное прекращение тех «войн», последним аккордом в которых стала довольно непродолжительная и не потребовавшая применения значительных сил кампания в Сирии и Ираке против так называемого Исламского государства (запрещенная в РФ организация, — прим. ред.), совпало по времени с событиями несопоставимо большего масштаба: нападением России на Грузию и Украину, началом новой сирийской операции и появлением подкрепленных комплексной военной стратегией претензий Китая на воды и острова в морях Юго-Восточной Азии. В связи с этим представитель Великобритании, ближайшей союзницы США в Европе и мире, начал с того, что напомнил слова своего коллеги из Пентагона Джеймса Мэттиса (James Mattis) и подчеркнул, что основной угрозой безопасности его страны, Америки и НАТО становится сейчас не терроризм, а противостояние держав.
Обойдется без оружия массового поражения
Хуже всего то, что это противостояние разворачивается в «серой зоне» между военным конфликтом и миром. Это информационные войны, распространение фальшивых новостей, интернет-троллинг, кибератаки на банковские системы, мобильные сети или даже на Голливуд, а также использование армии на учениях, единственная цель которых состоит в том, чтобы напугать противника и продемонстрировать свой наступательный потенциал.
Это еще не прямое нападение, однако, риск и вероятность возникновения реального столкновения возрастает. Сложно предсказать, какими последствиями обернется такое давление в военном плане, но свое влияние на общество оно оказывает. «Это напоминает тяжелую затяжную болезнь. Она разъедает нас, мы все хуже способны защитить себя и в итоге рискуем проиграть», — говорил генерал, обращаясь к аудитории, состоящей преимущественно из военных и политиков, и не предлагая ей путей выхода из сложившейся ситуации. Когда он перешел к чисто военным угрозам, появилось гораздо больше конкретики, хотя оптимизма больше не стало.
«Россия разработала не один сценарий войны с НАТО, а целое множество», — констатировал Картер очевидный для военных аналитиков факт. «Маленькие зеленые человечки», которые в 2014 году добыли для Путина украинский Крым, уже вошли в историю, но, как полагает британский генерал, Россия может в зависимости от избранной концепции и развития ситуации использовать «и маленьких зеленых человечков, и большие зеленые танки или огромные зеленые ракеты». Главным фактором в противостоянии НАТО станет гибкость. Нет никакой священной доктрины или незыблемого плана, есть только набор инструментов.
Ядерный молот и резиновый молоток лежат рядом, достаточно выбрать, что подойдет в той или иной ситуации. Кроме того, Россия столкнулась с демографическими проблемами, так что оружием будут управлять не люди. На поле боя применят автоматические дроны, ракеты и двухместные танки (официально экипаж танка Т14 «Армата» состоит из трех человек).
Россияне знают слабые стороны Запада: дыры в противовоздушной обороне, слабость вооружений класса «земля-земля», зависимость от транспортных сетей. Москва создала системы, которые могут перемещаться вместе с идущими в наступление войсками и защищать их от западной авиации, парализовать систему связи врага или вести залповый ракетный огонь. «Даже если россияне не собираются захватывать ту или иную территорию, они могут перекрыть нам доступ к ней», — резюмировал Картер.
Насколько опасны россияне?
Многие американские эксперты и военные в последние четыре года советовали не представлять себе россиян в образе гигантов трехметрового роста. Конечно, они развязали несколько войн и захватили тысячи квадратных километров территории соседних стран, но у них есть свои слабые стороны, успокаивали командующие из США, с которыми мне неоднократно доводилось беседовать. Свои тезисы они повторяли сотни раз на разных публичных площадках.
В свою очередь, генерал Картер не делает таких оговорок, напротив, он говорит, что российские военные чувствуют себя гораздо увереннее, чем их западные соперники, и могут похвастаться более совершенной техникой. «Они не затягивают процесс подготовки, а сами выбирают момент для удара, чтобы их не могли застать врасплох. Они проведут такую операцию, которой не будет ожидать противник. Россияне использовали Сирию в качестве полигона, на котором огромное количество офицеров приобрели опыт борьбы с равным противником (по данным российского Генштаба, в сирийской операции в 2016-2017 годы приняли участие 48 тысяч военнослужащих — прим.Polityka), чего им не удалось сделать на Украине. Они испытали в бою ракеты дальнего радиуса действия и 150 видов оружия, техники и оборудования». Собранные вместе факты, о которых мы все вроде бы знали, производят сильное впечатление. Более того, россияне могут перебрасывать свои вооружения на большие расстояния, обеспечив им полную безопасность.
Британский генерал привел данные, которые наверняка находятся в свободном доступе, сообщив, что за последние пять лет россияне в 12 раз увеличили количество комплексов, которые могут использоваться с ракетами дальнего радиуса действия. Он также процитировал слова начальника российского Генштаба генерала Герасимова, который сообщил, что за этот период в российском арсенале стало в 30 раз больше ракет, которые способны поражать цели на расстоянии в 4 тысячи километров. По словам Картера, это позволит России создать мобильные «ракетные купола», то есть систему, которая не даст противнику попасть на ту или иную территорию (на Западе такой метод называют A2/AD — ограничение и воспрещение доступа и маневра). Российские силы, защищенные от атаки извне, получат возможность действовать свободно.
Россияне способны, например, закрыть воздушное пространство над той или иной территорией, что они продемонстрировали в Сирии, заставив западную авиацию огибать российскую зону контроля стороной или вести переговоры на политическом уровне, чтобы избежать инцидентов. Одна только Турция заняла жесткую позицию, и прежде, чем в регионе появились новые ракетные комплексы, сбила российский самолет, который, на ее взгляд, слишком много себе позволил. После того, как в Сирию прибыли зенитные ракетные системы, о чем-то подобном не было уже и речи. Вознося похвалы российской модернизации, британец резюмировал: «Просто слезы на глаза наворачиваются, когда видишь, что они делают».
Намерения России Картеру ясны: она может пойти в атаку раньше, чем мы ожидаем, и не там, где мы думаем. Генерал делает оговорку, что это не означает начала полномасштабной войны. Он полагает, что, скорее всего, россияне прибегнут к таким действиям, которые не будут подпадать под действие Пятой статьи Вашингтонского договора, а, значит, не вызовут реакции НАТО (следует подчеркнуть, что эта статья в любом случае не предполагает автоматической реакции или вооруженного ответа). «Все начнется не с зеленых человечков, а с того, чего мы не ожидаем», — описывал Картер сценарий будущего конфликта.
На этом фоне возрастает риск того, что неверно оценив ситуацию, мы совершим роковую ошибку (проблему усугубляет резкое сокращение количества экспертов по России, которых называли раньше советологами). Перспектива глобальной войны стала казаться нам чем-то нереальным, а поэтому, как ни удивительно, создать опасную ситуацию стало проще, как показала недавняя ложная ракетная тревога на Гавайях.
Картер цитирует Уильяма Перри (William Perry), который вместе со Збигневом Бжезинским (Zbigniew Brzeziński) пережил в 1979 году ложную ядерную тревогу, и говорит, что прежние угрозы возвращаются, ведь Россия и США воссоздают атмосферу холодной войны, а одновременно восстанавливают ядерные арсеналы. Над нами вновь витает призрак ядерного холокоста. Картер подводит итог, и от его слов пробирает дрожь: «Возможно, у нас не будет выбора. Как говорил Троцкий, вы можете не интересоваться войной, но война заинтересуется вами».
Взвод пехоты лучше, чем эскадра F-16
Цитата из Троцкого требовала бы ответа из Ленина, но Картер не углубляется в наследие большевистских классиков, а предпочитает классику стратегической мысли. Он призывает, во-первых, осознать, что Москва уважает лишь силу, во-вторых, по примеру россиян использовать в обороне и боевых действиях ассиметричные методы и, в-третьих, снизить зависимость от России, прежде всего в секторе энергетики. Вроде бы азбучные истины, однако, в устах генерала они звучат более весомо, чем в устах политиков, которые повторяли эти слова тысячи раз.
Следующий шаг гораздо сложнее: нужно продемонстрировать свою способность защищать западные ценности, и лучше всего сделать это, «поставив сапоги на землю». Нам пришлось вспомнить это выражение (впавшее в немилость в последние 20 лет, когда мы пользовались «дивидендами мира») во время кампаний против талибов разных мастей на Ближнем Востоке, а сейчас от того, решим ли мы к нему обратиться, зависит, чем закончится наше столкновение с беспощадной военной силой.
Генерал Картер (к неудовольствию пилотов) утверждает, что «один взвод пехоты в странах восточного фланга НАТО будет играть более важную роль, чем эскадра F-16» (взвод пехоты — это 30-40 военных, а в натовскую эскадру истребителей входит 16 машин, для обслуживания которых необходимо как минимум 200 человек). Еще сложнее будет, по мнению генерала, выйти на такой уровень, который позволит Альянсу добиться перевеса сил в свою пользу. Нам нужна интероперативность. Этим термином в Польше зачастую злоупотребляют, но британский военный говорит не о теории, а о практике, то есть о создании «по определению международной» техники (например, в сфере радиосвязи) или об использовании инженерного оборудования совместно с другими союзниками.
Решающим фактором в обнаружении, оценке российской угрозы и реакции на нее станет скорость. Картер хочет, чтобы Альянс начал действовать быстрее на всех этих трех уровнях. Генерал, конечно, понимает, что реакция потребует не только стягивания сил, но и политических решений Североатлантического совета и лидеров стран-членов НАТО. Первый шаг — это уже появившиеся в Эстонии, Латвии, Литве и Польше выдвинутые на переднюю линию батальоны, а также Объединенная оперативная группа повышенной готовности. Но этого мало, поскольку, как говорит Картер, этим силам понадобится свобода маневра и подкрепление, иначе их накроет российский «ракетный купол», о котором шла речь выше.
Генерал, вторя американцам, призывает НАТО обеспечить скромным «постам», находящимся на востоке, поддержку: к ним по авто- и железным дорогам должны с запада Европы быстро добраться более многочисленные силы. В этом направлении что-то уже делается: Альянс и ЕС пытаются создать «Шенгенскую зону для военных», а британская стратегия применения сухопутных сил предусматривает их переброску на расстояние до 2 тысяч километров. Примерно такое расстояние отделяет гарнизоны в Великобритании от Сувалкского перешейка.
Из этого следуют очевидные выводы: боевые машины лучше, как показали в 1940 году немцы, перевозить на грузовых платформах, а в целом, возможно, было бы правильно не закрывать британские базы в Германии. Этот реликт холодной войны может скоро вновь нам пригодиться. И вообще следует сохранять бдительность, ведь, как вспоминал генерал, в эпоху холодной войны он знал, что конфликт начнется с появления солдат, пробирающихся через границу в Северной Германии, а сейчас предсказать, где и как начнется война, гораздо сложнее.
Проблемы британской армии
Картер сетует, что несмотря на возросший уровень опасности, такой малочисленной армии у Великобритании не было со времен… Наполеоновских войн. Численность сухопутных сил Соединенного Королевства составляет 80 тысяч человек, с резервистами — максимум 140 тысяч. Ощущается дефицит некоторых специалистов, например, пилотов боевых самолетов. Генерал предпочитает даже не задумываться, все ли военные сумели бы обойтись без системы глобального позиционирования, пользуясь только картой и компасом. Состоящая на вооружении армии техника служит уже как минимум 30 лет. «Челленджер-2», БМП «Уорриор», самоходная артиллерийская установка AS-90 — все это продукты холодной войны, которые появились в середине 1980-х годов. Американцы предпринимают сейчас титанические усилия, чтобы заменить их новой техникой. Великобритания позволить себе этого не может, об этом Картеру напоминать не пришлось: он выступал перед своими соотечественниками, которые понимают, каково положение дел.
Планы модернизации, конечно, существуют, однако, гарантий, что на них удастся найти средства, нет. Лондон уже сейчас едва справляется с огромными расходами на новые авианосцы, самолеты F-35 и атомные подводные лодки. Сухопутным силам, которым предстоит выстоять в битве с Россией, придется подождать. «Мы не можем позволить себе сидеть сложа руки. Потенциальный противник будет уважать нас, только если мы создадим надежную систему сдерживания, за которой стоит реальный потенциал и реальные усилия», — подчеркивал генерал Картер. Он не первый, кто в последнее время призывает Европу заняться военной сферой.
Реальность, однако, выглядит иначе: крупнейшие страны континента уже предупредили, что не смогут, как того требует НАТО, довести расходы на оборону до 2% ВВП в намеченный срок, то есть до 2024 года. Некоторые занимаются этим, но очень медленно. Перспектив усиления многонационального военного присутствия на восточном фланге НАТО нет по политическим причинам. Американцы, конечно, могут прислать больше военных, но тогда они еще сильнее обидятся на не желающих вкладывать деньги европейцев. Июльский саммит в невероятно дорогой новой брюссельской штаб-квартире, куда приедет уже едва сдерживавший себя в прошлом году президент Трамп, может оказаться очень жарким.
