Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Членство в НАТО грозит ослабить Швецию перед лицом вторжения — например, из той же России, пишет Flamman. Автор статьи уверен, что, присоединившись к альянсу, шведы не только будут еще чаще участвовать в интервенциях в страны третьего мира, но и нанесут ущерб собственной безопасности.
Мартин Ханссон (Martin Hansson)
Швеция подала заявку на членство в НАТО. Если Эрдоган (или, быть может, Орбан) его не заблокирует, в течение года мы вольемся в крупнейший альянс в истории. Для нас, противников НАТО, время уже истекло — уже поздно как пытаться остановить решение, так и решать вопрос в демократическом порядке. Все прошло очень стремительно, поскольку мир действительно ощутил, что ситуация в сфере безопасности круто изменилась.
С тем, что против решения выступает Левая партия, никто не считается. Это не так уж и странно. По вопросам обороны левых никто не слушает. Не только из-за того, что они колебались насчет поставок боеприпасов Украине, но и потому, что в качестве альтернативы НАТО Левая партия предлагает Швеции вооружаться. То есть предлагает то, против чего они сами и выступали еще недавно. Это печально, потому что теперь развитие шведских вооруженных сил отдано на откуп нашим "ястребам". Войдя в НАТО, мы не только будем еще чаще участвовать в интервенциях в страны третьего мира, но ослабим собственную безопасность. Я имею в виду не столько повышенный уровень угрозы, сколько какие вооруженные силы хотят иметь правые.
В спорах вокруг НАТО окончательно взяла верх прописная истина, что членство в НАТО — гарантия максимальной защиты. Бесспорно, НАТО сдерживает Россию. Утверждать обратное — несерьезно. Но столь же бесспорно и то, что музыку в НАТО заказывает сильнейший (США), и что альянс в первую очередь служит для них инструментом внешней политики.
Сторонники НАТО правы в том смысле, что само по себе членство еще не вынуждает страны принимать участие в ее операциях. Некоторые страны благополучно воздерживаются. С другой стороны, очевидно, что это НАТО решает, как устроены вооруженные силы стран и как будут проводиться учения. Когда Швеция распустила войска на случай вторжения, предполагалось, что им на смену придут оперативные группы. На первый план вышли новые возможности. Оперативной группе не под силу защитить наши границы от врага. Береговую артиллерию упразднили как таковую, и возможности Швеции потопить, например, российский ракетный крейсер — как это удалось Украине — ослабели. Вместо нее был сформирован десантный корпус. В планах всячески подчеркивалось, что он сможет действовать за границей. Параллельно предпринимались значительные усилия, чтобы повысить совместимость наших сил с НАТО.
То, что наши вооруженные силы съежились после распада Советского Союза, само по себе не удивляет. Аналитики безопасности твердили, что потенциальный противник больше не представляет угрозы. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на дешевых вооруженных силах широкого профиля — с упором на рентабельные ресурсы сдерживания (ПВО и противотанковые ракеты для ополчения и пехоты), мы пошли тем же путем, что и другие страны НАТО. Мы переключились на возможность участвовать в тех же войнах, что и США. Вместо того, чтобы крепить нашу боеспособность в обычной войне, мы перешли на мобильные, легкие, квазиполицейские подразделения. Поэтому не случайно, что мы провели целый ряд дорогостоящих, затяжных и неубедительных операций в нерегулярных конфликтах. Показательно, что ту же ошибку совершили другие страны, обратившись к НАТО. Самый яркий пример — когда столь стремившаяся в альянс Грузия пала жертвой российского нападения. Страна с населением менее 4 миллионов человек отправила в Ирак свыше 2 тысяч солдат. Вместо того, чтобы обучать грузинских военнослужащих и крепить оборону страны против наиболее вероятного врага, США, суля ей полноценное членство, оснастили ее войска для "умиротворения" повстанцев на Ближнем Востоке. Вместо самообороны они действовали в соответствии с доктриной НАТО. Это же расхождение характерно и для других близких к альянсу стран. Отчасти это объясняет, почему вопрос этот рассматривается отдельно от нашего собственного благополучия — ключевой темы безопасности.
Все эти годы правые тщательно избегали дискуссий по вопросам обороны — особенно на фоне полного краха приватизации и массовых сокращений, хотя эти вопросы тесно связаны. При нынешнем состоянии медицинской и транспортной инфраструктуры Швеция может не выдержать затяжной войны. Раненых гражданских и военных будет лечить всеообщее здравоохранение. А та же Каролинская больница в Стокгольме нередко работает в авральном режиме даже в обычные выходные. Наша железная дорога не справляется даже с гражданскими перевозками, но вместо того, чтобы это исправить, ключевая инфраструктура продается иностранным державам. С 2002 года не построено ни одного нового бомбоубежища. В целом потенциал нашего общества к сопротивлению довольно низок — причем это касается как войны, так и перемены климата. Увы, аргументы левых против НАТО вовсе несуразны. Так, они напирают исключительно на историю альянса и отсутствие среди стран-членов демократии — вместо того, чтобы прояснить взаимосвязь между благосостоянием и обороноспособностью, а также объяснить, чем именно чревато членство для вооруженных сил.
Сейчас в шоковом состоянии будет принято немало решений. Некоторые из них будут иметь далеко идущие последствия — как в мировом масштабе, так и в нашем регионе. Разумеется, угрозы в адрес Швеции возрастут. Россия осознает, что Балтийское море окружено НАТО, а это усложнит возможное противостояние с Прибалтикой. При этом упадет и интерес к переговорам со Швецией: даже о наших непосредственных интересах можно будет договариваться напрямую с США. Однако при этом ситуация далеко не столь острая, как ее подают правые: в Швеции попросту не существует реалистичного сценария российского вторжения. Во всяком случае, конфликт на Украине показал, что возможности России в принципе переоценены. Прямо сейчас в затяжных боевых действиях участвует до 70% постоянных российских сил. Российские ВВС и ВМФ продемонстрировали свои слабые места, которыми Швеция сможет воспользоваться — как технически, так и для нужд военной промышленности. Нежеланием России видеть Швецию и Финляндию в НАТО тоже следовало бы воспользоваться — на благо мирных переговоров на Украине. Поскольку влившись в альянс, наши страны уже не смогут разыгрывать карту "А не то мы вступим в НАТО".
Мы оказались в ситуации, когда мы связываем свою оборону с доброй волей США. Это единственная страна НАТО, которая всерьез поможет нам исправить наш главный недостаток: нехватку личного состава. Ввязавшись в войну, другие европейские страны нас точно не спасут. Но США уже почти 30 лет хотят отвернуться от Европы и переключиться на китайскую угрозу. После Барака Обамы все президенты США пытались так или иначе развязаться с Ближним Востоком и перестроить свои вооруженные силы. Хотя статья 5 НАТО не обязывает членов поддерживать США в противостоянии на Тихом океане, никто не поручится, что альянс не будет задействован. Кто гарантирует, что НАТО не будет навязывать Швеции очередную неактуальную для нас военную доктрину?
Таким образом, членство в НАТО — это не только вопрос морали, но угроза для нашей обороны.
