Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Возможно, мир становится свидетелем конца того порядка, который сложился после холодной войны, пишет FA. Это заставило державы перейти к острому соперничеству. Запад нуждается в устойчивости, а Британия с ее способностью создавать эффективные альянсы может ему в этом помочь.
Новая британская внешняя политика в эпоху соперничества великих держав.
Через шесть месяцев после начала спецоперации Владимира Путина против европейской демократии Запад осознает поразительную реальность: национальные государства вернулись. Институты, созданные для сдерживания изгоев, оказались уязвимыми, а новые технологии дали автократиям новые рычаги воздействия. События на Украине показывает не последний вздох национализма, а новое направление силы.
Риски, которые были раньше только возможными, теперь выглядят вполне вероятными. Паранойя прибалтийских государств в отношении России теперь кажется вполне обоснованной, а некогда хваленый нейтралитет Финляндии и Швеции уже неуместен. Даже угрозы Пекина Тайваню кажутся менее реальными, чем подготовительными.
Не менее примечательна жесткость международного ответа на российскую спецоперацию. В течение многих лет Москва четко обнародовала свои планы, примеры тому – Эстония в 2007 году, Грузия в 2008 году и Украина в 2014 году. Но Европа и Запад относились к этим событиям как к обычному делу. На этот раз все по-другому. Правительства от Токио до Стокгольма доказывают свою решительную поддержку Украины военной помощью и беспрецедентными экономическими санкциями против России.
Мировой порядок перевернулся с ног на голову, и события уходящего года показывают, что мир вступил в новую эру жестокой конкуренции великих держав. Западные демократии теперь живут в мире, в котором многосторонние институты больше не в состоянии обеспечить стабильность или безопасность, которые они когда-то обещали. Для такой страны, как Великобритания, экономическая и дипломатическая модель которой основана на ее статусе страны с глобальными связями, новая нестабильность представляет собой особенно острую угрозу.
До недавнего времени реакция Соединенного Королевства на этот противоречивый новый мир была опасно неадекватной. Сформированная десятилетиями глобализации после окончания холодной войны, британская внешняя политика оказалась неподготовленной к подъему автократии и к новым взрывоопасным конфликтам, которые с этим связаны. Зависимость страны от других стран в плане получения энергии и технологий подвергла ее новым мощным формам внешнего давления, которые ослабили нашу экономическую базу.
Слишком часто Великобритания в ответ на эти мировые тенденции игнорировала проблемы или замыкалась в себе. Вместо этого сейчас Соединенное Королевство должно использовать свои традиционные сильные стороны в области информационно-пропагандистской деятельности, дипломатии и международного влияния, стремясь к новым видам партнерства с нынешними союзниками и будущими влиятельными силами. И она должен делать это, уменьшая свою открытость злым внешним силам и укрепляя свою экономическую устойчивость дома. Выполнение обеих задач будет трудным делом, но неспособность сделать это может привести к тому, что страна превратится в вассала нового мирового порядка. Огромные жертвы, необходимые для сохранения статуса-кво уже очевидны. И это не только растущая нестабильность в области энергетики и серьезные экономические испытания. Это еще и постепенное размывание либеральных ценностей, лежащих в основе свободы.
В опасный мир
Современная внешняя политика Великобритании началась, конечно, не с этого. За последние три десятилетия, с конца холодной войны и до первого десятилетия нынешнего века, во всем мире пустили корни взаимозависимость и партнерские отношения между основными мировыми игроками. Международные институты, такие как Всемирная торговая организация, в целом работали достаточно хорошо. Даже после терактов 11 сентября 2001 года угроза международного терроризма была асимметричной и сравнительно ограниченной, затрагивая в любой данный момент лишь небольшие части глобальной арены. Там, где возникали геополитические конфликты, такие как беспорядочный распад Югославии в 1990-х годах или даже возобновление войн в Судане и Йемене, казалось, что они не слишком сильно угрожали институтам, обеспечивающим общий международный порядок.
За эти годы рост возможностей включения в общий миропорядок обеспечил процветание и свободу сотням миллионов людей не только на Западе, но и во всем мире. Технологии и Интернет несли с собой более широкие возможности и открытость, поскольку потоки торговли и информации обеспечивали экономический рост и создавали новые связи между странами и сообществами.
Кульминация этой обнадеживающей эры наступила около десятилетия назад. Она была отмечена не только экстраординарным уровнем торговлей между Великобританией и Китаем, но и промышленной стратегией Германии, построенной на ее осознанной зависимости от российских энергоносителей через трубопроводы Балтийского моря. Политики и капитаны мирового бизнеса принимали тысячи конкретных решений, исходя из того предположения, что геополитические соперники больше не представляют угрозы друг для друга и что экономическая конкуренция основана на твердо устоявшихся правилах.
Однако за последнее десятилетие эти предположения рухнули. Силы глобализации, сделавшие Великобританию богаче, сократившие ее расходы и объединившие ее граждан в глобальную сеть, одновременно помогли и авторитарным правительствам создать себе монополию и превратить международные экономические центры в "бутылочные горлышки". Доминирование Китая в производстве медицинских товаров, например, оставляет британских граждан в полной зависимости от Гуанчжоу в отношении них, поскольку большинство из этих товаров больше не производятся в Европе. Торговля "точно в срок" стала не просто принципом цепочки поставок, но и способом для наших противников укрепить свое могущество. Стремление к эффективности привело к нашей зависимости от них, а новые технологии только ускорили изменения в этом направлении
И это не единственные силы, подрывающие глобальную стабильность. С точки зрения Пекина и Москвы, западные бедствия, такие как катастрофический вывод войск из Кабула под руководством США в 2021 году, усилили в мире осознание слабости Запада. Наблюдая за неудачами Вашингтона в Афганистане, где его стратегическое поражение сделало уязвимыми так же и его союзников, автократы пришли к выводу, что западные демократии утратили запасы выносливости. Китай наблюдает за спецоперацией на Украине и жадно усваивает уроки того, как он может более эффективно действовать против Тайваня. Эпоха "уважительных разногласий", когда диктатуры могли больше выиграть от использования существующей мировой системы, чем от ее разрушения, закончилась. В то время как многие западные лидеры первого поколения после окончания холодной войны видели в глобализации повышение взаимозависимости и эффективности, наши соперники видели в ней только возникновение новых уязвимых мест для Запада.
В настоящее время мир становится свидетелем важнейшего поворотного момента и, возможно, даже конца того миропорядка, который сложился после холодной войны. Эта историческая перемена вернула нас к острому соперничеству великих держав, когда крупнейшие государства мира наращивают влияние и отстаивают свои интересы с помощью силы, а не переговоров.
Сегодня мы наблюдаем именно такую эволюцию, и "триггеры" для этих изменений я неоднократно называл в течение пяти лет на посту председателя парламентской комиссии по иностранным делам. Ими являются многие вещи у нас в стране: от реакции правительства на новую гонку вооружений и его отношения к "раковой опухоли" превращения Лондона в мировой центр сосредоточения клептократической наличности, до растущего влияния автократий в британских университетах и гражданском обществе. Наша комиссия неоднократно призывала власти к переосмыслению всей государственной политики, а не только дипломатии, начиная с переоценки экономических и геополитических сил, которые воздействуют на нашу страну в настоящее время. Слишком долго Великобритания относилась ко многим из этих явлений как к изолированным вопросам внешней политики, а не как к симптомам более серьезных проблем во всей британской политике, которые невозможно ограничить только иностранными делами. Задача сейчас состоит в том, чтобы найти новые способы спасения британского народа, правильно определяя наши действия дома и за рубежом в условиях глубоких глобальных катаклизмов.
В нынешнем году украинский кризис явился одной из самых заметных угроз. Многие британцы теперь понимают, что Соединенное Королевство не может процветать или даже оставаться свободным, если оно будет вынуждено выбирать между допущением неуклонной экспансии авторитаризма или страданиями своей экономики, когда диктаторы будут требовать все более высокую цену в виде тяжелых экономических потрясений для нас. Теперь ясно, что нашей стране придется пойти в своих жертвах гораздо дальше, чтобы обеспечить безопасность и экономическую устойчивость.
Меньше рефлексии, больше гибкости
В эту новую эру конкуренции великих держав нашим ответом не должно быть обращение внутрь себя. Вместо этого мы должны опереться на наши сильные стороны, которые развивали десятилетиями. Для Соединенного Королевства партнерство — это сила. Именно оно может помочь нам справиться с экономической зависимостью и отсутствием устойчивости, которые стали нашим ключевыми недостатками. И добиться этого можно путем создания альянсов, а не только ракет.
Создание союзов для решения самых насущных проблем нашего времени было тем, чем Великобритания сражалась и выиграла в холодной войне. Именно эта тактика должна быть залогом того, как мы будем сражается и побеждать и в войнах будущего. После победы сил коалиции в Европе и Японии Великобритания помогла объединить союзников, чтобы переделать мир. Всемирная торговая организация и Бреттон-Вудская валютная система укрепили торговлю и сотрудничество между странами, которые признали главным верховенство закона. В течение следующего десятилетия нам необходимо будет выстроить новые партнерские отношения, чтобы обеспечить себе опору во все более нестабильном мире. И Соединенное Королевство имеет хорошие возможности для того, чтобы сыграть ведущую роль в их строительстве.
В Лондоне находится одна из самых разветвленных дипломатических сетей в мире, и он обладает огромным глобальным влиянием через средства массовой информации и богатые правовые традиции. Сила Соединенного Королевства дает ему хорошие возможности для наведения мостов, которые могут обратить вспять концентрацию экономической и дипломатической власти в руках авторитарных режимов, которые все чаще стремятся подчинить себе другие страны, чтобы оградить себя от последствий своей воинственности.
Но такой подход не должен просто воспроизвести сеть альянсов предыдущих десятилетий. В центре новой британской стратегии должна быть простая идея: хотя стране может быть выгодно строить торговые отношения со многими разными странами мира, эти связи не должны осуществляться за счет принесения в жертву более глубоких партнерских отношений между близкими союзниками Великобритании, которые делают упор на безопасность и набор общих ценностей. Вместо возобновления торгово-экономического диалога с Китаем следует сосредоточить усилия на партнерстве со странами Содружества, Европы и другими странами, такими как Индонезия, которые находятся на пути, близком к Западу. Построение мировой торговли на основе доверия укрепляет устойчивость, а не ослабляет ее.
Начав со временных структур сотрудничества, Соединенное Королевство может сделать экономическую и дипломатическую мировые системы более восприимчивыми к потребностям британского общества. Вместо одного нового мирового института страна должна искать возможности создания ряда пересекающихся партнерств, охватывающих торговлю, медицину, науку, оборону, технологии и миграцию в разных регионах мира. Меньшие по размеру и более гибкие, эти партнерства могут создать основу для сотрудничества по наиболее актуальным сегодня вопросам, таким как высокие технологии, изменение климата и безопасность. И они могут быть углублены с течением времени.
AUKUS, трехсторонний пакт по вопросам безопасности, который Австралия, Великобритания и США создали в 2021 году, является прекрасным примером такого подхода. Он не заменяет ООН или НАТО, но обеспечивает основу для более глубокого сотрудничества в области секретных и стратегических технологий. Более того, его можно расширить. По мере роста технологической составляющей соглашения различные части пакта могут включать сотрудничество с Японией и Германией и, возможно, с Францией.
Новое Транстихоокеанское партнерство, или CPTPP, прокладывает аналогичный путь через торговые партнерства между быстрорастущими странами Индо-Тихоокеанского региона. Соединенное Королевство должно добиваться права членства в этой новой организации. С позиций СРТРР, оно может работать с растущими экономическими державами, включая не только членов АСЕАН из Юго-Восточной Азии, но также Бразилию, Мексику и Нигерию.
В новую эпоху соперничества великих держав многостороннее сотрудничество по-прежнему играет свою значительную роль. И Великобритания должна уделять приоритетное внимание реформам в областях, которые действительно требуют глобального консенсуса, таких как изменение климата. Страна может расширить свое влияние, используя свой большой юридический опыт для разработки соглашений, обеспечивающих доступ к британским судам и формирующих глобальные нормы в плане демократии и верховенства права. Британскому правительству придется обратить внимание на созданные им же самим препятствия — от виз и профессиональной квалификации до тарифов и квот — для тех, кто стремится использовать его капитал и рынки. Опираясь на свой опыт в области торговли, иностранной помощи, дипломатии и обороны, Великобритания может предложить гибкую и оперативную стратегию, сочетающую, где это необходимо, более мелкие партнерства с глобальными соглашениями.
Защита от экономики диктаторского типа
Запад сейчас сталкивается с далеко идущей экономической проблемой. Как и в случае со своими западными партнерами, пока Соединенное Королевство остается зависимым от китайских технологий и российского газа, его внешняя политика может быть поставлена под угрозу враждебными игроками. В общих чертах, стране нужно больше думать о той отдаче, которую она получит от устранения долгосрочных стратегических уязвимостей, а не о немедленных выигрышах. Конфликт на Украине показал, что может произойти, когда могущественные государства готовы использовать не только военную, но и экономическую мощь, и со стороны Великобритании было бы глупо не защищаться от атак, направленных против собственно британской экономики.
Это не может подразумевать нашу изоляцию: наш выход из глобальной экономики невозможен. Великобритания зависит от Тайваня в плане полупроводников, от Кремниевой долины в плане информационных технологий и передачи данных и многого другого. Но даже в отношениях с друзьями и союзниками британское правительство должно думать о том, какие скрытые уязвимые места таятся в связывающих их цепочках поставок. Многие области сферы услуг полагаются на все более узкое ядро компаний — от TSMC, тайваньской компании по производству полупроводников, до Amazon, — что увеличивает риски для экономики.
Экономическая устойчивость означает надлежащее устранение у нас тех структурных недостатков, которые и способствуют развитию внешней зависимости экономики страны. С возвращением соперничества великих держав экономические войны станут все более частыми, и Великобритании необходимо будет соответствующим образом наращивать свою экономическую оборону. Страна не может иметь независимую и сильную внешнюю политику до тех пор, пока не удастся сделать саму основу государства менее уязвимой перед потрясениями.
Здесь самая очевидная область — это энергетика. Британские взгляды на энергию были построены на основополагающем тезисе о том, что доступ к мировым газовым рынкам может обеспечить подушку безопасности, необходимую для болезненных промышленных трансформаций, связанных с достижением нулевых выбросов углерода. Но превращение Россией ценообразования на энергоносители в оружие обнажило слабость этого подхода.
Великобритании необходимо будет самой производить больше энергии, будь то путем ввода в действие большего количества атомных электростанций и развития отечественной атомной промышленности, ускорения внедрения возобновляемых источников энергии за счет сокращения сроков, необходимых для строительства или модернизации инфраструктуры или активизации разведки шельфа Северного моря путем предоставления больше числа лицензий. Возможно, наша страна в первую очередь должна начать работать с такими партнерами, как Канада, чтобы активизировать дальнейшую разведку и экспорт энергоресурсов демократическими странами, в целях устойчивого получения ископаемого топлива от союзников, а не от врагов.
Тот же принцип применим и к другим недостаточным ресурсам, от полупроводников до важнейших полезных ископаемых. Примечательно, что Китай предпринял сконцентрированные усилия для установления монополии в этих областях. Наиболее щадящая интерпретация этих усилий может заключаться в том, что Пекин хочет защитить потребности своего внутреннего рынка. Однако более трезвая точка зрения состоит в том, что Китай стремится использовать свою экономическую мощь, чтобы получить влияние на своих соперников. Тем не менее Великобритания до недавнего времени делала очень мало для защиты своих критически важных отраслей, несмотря на то, что наши соперники систематически воровали британские инновации и интеллектуальную собственность.
Эта проблема требует более тщательного наблюдения за иностранными поглощениями наших отечественных компаний. Новый Закон о национальной безопасности и инвестициях наделяет нашу страну необходимыми полномочиями, и теперь она должна быть готова их использовать и смотреть не только на ближайший рыночный эффект, но и на более глубокие последствия любой международной сделки. Это требует более строгого подхода к международному сотрудничеству в области исследований и межуниверситетских обменов. И это требует лучшего понимания того, какие области британской науки и инноваций заслуживают защиты. Объявленная в июле правительственная стратегия по критически важным минералам, определяющая, как страна будет обеспечивать безопасность цепочек поставок этих ресурсов, является хорошим примером подходов, необходимых для выявления стратегических слабых мест и их устранения. Теперь то же самое необходимо сделать в таких областях, как полупроводники и синтетическая биология.
Лидировать за счет обеспечения поддержки
Великобритания может повысить свою устойчивость, прежде всего используя свое стратегическое партнерство с ключевыми демократическими странами. Наше партнерство с США в области разведки и ядерных технологий уже показывает, как надежные союзники могут увеличить свою мощь и сократить при этом свои расходы. Глядя шире, можно перенести эти принципы и на создание более широко интегрированной торговой сети, снижающую нашу зависимость от ненадежных источников. Как показала история, торговля — это не только прибыль. Великобритания и Соединенные Штаты могли бы обеспечить новую "ось роста", поделившись с партнерами своими услугами по коммуникациям и стимулированию развитие во всем мире, что бросит вызов "долговым сетям" Китая. От отдельных штатов до федерального правительства такая открытость укрепит благосостояние граждан США и Великобритании и откроет рынки для миллионов.
Такая политика выходит за границы группы основных союзников. Такие инициативы перед лицом растущих угроз со стороны авторитарных режимов в последние годы взяли на себя многие страны. Например, Литва в плане защиты демократии четко и решительно выступила за Тайвань. Эстония, пионер в установлении новых стандартов цифрового управления, является мировым лидером в различных IT-областях, от цифровых государственных услуг до кибербезопасности. А с 2008 года в ней находится Центр передового опыта совместной киберзащиты НАТО, который позволяет членам альянса обмениваться информацией и разрабатывать новые стратегии противодействия кибервойне. Для обеих стран мощная британская поддержка могла бы расширить масштабы таких усилий и помочь им принести пользу как своим народам, так и Соединенному Королевству. Поддерживая другие подобные инициативы, британское правительство могло бы поддержать своих союзников и поощрять стабильность и демократические ценности.
Речь идет не только о Великобритании, но и в целом о судьбе демократии, свободы и глобальной устойчивости. Способность демократий адаптироваться и перестраиваться — главная причина того, что они сильнее автократий. Они могут трансформироваться и смещать акценты, обращая вспять структурные слабости, которые авторитарные силы привносят в наши переплетенные экономики. На карту поставлены основные ценности открытых обществ: право выбирать и менять лидеров и направления, критиковать и исправлять, экспериментировать и добиваться успеха и, даже терпеть неудачи. Это хорошо для любой нации, как бы она ни управлялась.
Конечно, раскол глобализованного мира на национальные государства с новыми амбициями вызовет трения. Но при применении новых форм международного сотрудничества он может быть обращен в силу мировых демократий, заставив их построить новые партнерские сети, в основе которых лежат конкуренция и ценности. Все это может породить устойчивость, в которой сейчас так нуждается Запад. Именно эту роль может сыграть Великобритания, поскольку она способна создать более эффективные альянсы и партнерские связи. Но сделать это мы можем только в том случае, если осознаем масштаб проблемы и мобилизуем все силы, необходимые для ее решения.
Автор: Том Тугендхат (Tom Tugendhat) — член британского парламента от консервативной партии и председатель парламентской комиссии по иностранным делам.
