Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Энергетический кризис на Западе начался ещё до конфликта на Украине, считает автор статьи в The Spectator. При этом условия для катастрофы европейские и американские политики создали сами.
Эммет Пенни (Emmet Penney)
Из-за конфликта на Украине и санкций, введенных после его начала, цены на энергоносители достигли заоблачных высот. Лиз Трасс предупредила, что растущие счета за электроэнергию — это "цена, которую стоит заплатить", чтобы противостоять Владимиру Путину. Президент Джо Байден назвал стремительно растущие в этом году счета "путинским подорожанием". А заместитель председателя Европейской комиссии Маргрете Вестагер (Margrethe Vestager) призвала европейцев для экономии энергии принимать кратковременный холодный душ. "Когда вы выключите воду, скажите: „Вот тебе, Путин!″", — посоветовала она.
Но на самом ли деле в высоких ценах виноват Путин? Ведь сам против себя он санкций не вводил. Это Запад решил отказаться от российского ископаемого топлива, на которое привык полагаться. Более того, санкции не принесли безоговорочного успеха — за период с введения ограничений до конца августа прибыль российских корпораций подскочила на 25%.
Так в чем же первопричина нынешнего энергетического кризиса? Когда он начался на самом деле?
Давайте сыграем в игру. Угадайте, к какому году относятся эти заголовки: "Сокращение производства аммиака в Антверпене и Людвигсхафене", "Высокие цены на природный газ привели к остановке британских заводов по производству удобрений", "Дефицит дизельного топлива на фоне резкого роста цен: операторы заправок грузового транспорта вынуждены прибегать к нормированию". Если вы предположили, что к 2022 году, то ошибаетесь. Все они относятся к сентябрю 2021 года.
Дело в том, что энергетический кризис начал набирать силу в конце прошлого года. Восстановление спроса после эпидемии COVID-19 в сочетании с ослаблением ветров в Европе и истощением запасов углеводородов на континенте — всё это оказало серьезное давление на мировые промышленные системы. Добавьте к этому многолетние чрезмерные инвестиции в ненадежные возобновляемые источники энергии, закрытие АЭС по всему миру после катастрофы на станции в Фукусиме и глобальное падение инвестиций в нефтегазовую отрасль более чем на 50% (с 700 до 300 миллиардов долларов) в период с 2014 до прошлого года. Всё это создало все необходимые условия для начала глобального энергетического кризиса. А гусеницы российских танков, двигавшихся с Донбасса на Киев, лишь усугубили ситуацию.
Когда политики сваливают вину на Путина, они отвлекают внимание от своих собственных просчетов. Их трудно обвинять, особенно если они европейцы. Алюминиевые заводы в ЕС были вынуждены приостановить работу, как и заводы по производству удобрений, стекольные и различные другие производственные предприятия. Из-за высоких цен на энергоносители Германия, крупнейшая экономика континента, вот-вот потеряет большую часть своей производственной базы. Руководители промышленных предприятий и профсоюзные лидеры уже несколько месяцев бьют тревогу, предупреждая, что без достаточного количества энергии производственный сектор Германии может рухнуть. И не ясно даже, хватит ли более значительных, чем ожидалось, запасов энергоносителей в Германии, чтобы пережить зиму без поставок из России.
В Великобритании в период с марта по август число людей, имеющих задолженности по оплате счетов за коммунальные услуги, выросло с трех до почти 11 миллионов. 11% населения страны — почти шесть миллионов человек — уже отказываются от покупки продуктов питания, чтобы оплатить счета за электроэнергию. Хотели бы вы оказаться на крючке из-за всего этого? Гораздо проще обвинить "плохого русского парня".
Не следует обманываться, думая, что Америка застрахована от кризиса. Конечно, США обладают невероятными внутренними ресурсами, но и эта страна движется в том же направлении, что и Европа. За последние несколько лет Америка досрочно закрыла атомные электростанции, в том числе АЭС "Палисадес" в Мичигане и "Индиан-Пойнт" в Нью-Йорке. Руководители отрасли добычи ископаемого топлива не заинтересованы в том, чтобы рисковать капиталом, вкладывая его в расширение производства, когда демократы продолжают размахивать кулаками, угрожая ее уничтожить. Со времен Трумэна ни один президент не отдавал в аренду нефтегазовому сектору так мало федеральных земель. Что еще хуже, большая часть новых мощностей, дополнительно вводимых в энергетическую отрасль, предусматривают использование непостоянных и ненадежных источников энергии — ветра и солнца.
И каков результат всего этого? Энергетический сектор Америки выглядит слабым, нестабильным и затратным. Летом Национальная ассоциация директоров по оказанию помощи энергопотребителям сообщила, что около 20 миллионов домохозяйств в США (каждый шестой дом) имеют задолженности по оплате счетов за коммунальные услуги. В некоторых районах страны цены на электроэнергию выросли по сравнению с прошлым годом на 233%.
Североамериканская корпорация по обеспечению надежности электроснабжения предупредила, что огромная часть страны становится всё более подверженной отключению электроэнергии. В августе из-за сильной жары техасская электросеть не протяжении целой недели была вынуждена работать в условиях дополнительных ограничений потребления энергии. В следующем месяце калифорнийскому сетевому оператору пришлось просить клиентов сократить потребление, чтобы избежать веерных отключений. Не следует забывать и о Новой Англии. Несмотря на то, что Среднеатлантические штаты отличаются близостью к месторождению сланцевого газа "Марцеллус", в регионе отсутствует инфраструктура для импорта сырья из него. Негативно сказался на этой области и закон Джонса, который запрещает судам, принадлежащим иностранным владельцам, доставлять товары между портами США. Импортные терминалы сжиженного природного газа, или СПГ, в Новой Англии не могут получать сырье с экспортных терминалов в Мексиканском заливе, потому что, хотя Соединенные Штаты являются основным производителем этого топлива в мире, они не строят танкеров для его перевозки. Поэтому жителям Новой Англии для освещения и обогрева своих домов этой зимой придется конкурировать с Европой и Азией за дорогой СПГ. Это будет болезненно: природный газ составляет 53% от общего объема ресурсов энергосистемы Новой Англии.
Но Америке не обязательно идти по стопам Европы. Вместо того чтобы активизировать работу по "энергетическому переходу", Соединенным Штатам следует перестать реагировать на горькую правду внешних событий и придерживаться энергетического реализма. Ведь энергия необходима для поддержания экономики. Так какой могла бы быть более реалистичная энергетическая политика?
Во-первых, нам нужно больше углеводородов. Ископаемое топливо является основным ресурсом, нравится вам это или нет. В ближайшей и среднесрочной перспективе дешевое ископаемое топливо будет необходимо для строительства всего, что в долгосрочной перспективе позволило бы нам постепенно отказаться от углеводородов — от атомных электростанций до аккумуляторных батарей. Чтобы ускорить строительство новых трубопроводов, нам нужно сократить бюрократическую волокиту с выдачей разрешений. Мы также должны отменить все налоги на выбросы углерода, которые увеличивают затраты на энергию. И мы должны сдавать больше федеральных земель в аренду предприятиям, добывающим горючее топливо. Неплохо было бы и отменить стандарт на возобновляемые источники энергии: он превратился в дорогостоящую финансовую проблему, бремя которой компании перекладывают на потребителей.
Во-вторых, нам необходима "либерализация" атома. Комиссия по ядерному регулированию приняла настолько строгие стандарты безопасности, что ни один проект, предложенный с момента ее создания в середине 70-х годов, так и не был завершен. Выбранный ею стандарт радиационной безопасности ("на самом низком уровне, насколько это практически осуществимо") основан на некогерентном измерении дозы излучения и создает слишком много возможностей для бурной нормативно-правовой деятельности. Кроме того, процесс утверждения стандартов в этой комиссии занимает слишком много времени. Этот орган необходимо модифицировать, чтобы вводимых им стандартов было меньше, чтобы они были понятнее, а процесс утверждения проходил быстрее и с меньшими финансовыми затратами.
В-третьих, нам нужно укрепить нашу энергетическую систему. Ветряные и солнечные электростанции, построенные в больших количествах, прекрасно работают на базе надежных электростанций, которые можно включать по желанию, чтобы обеспечить бесперебойную работу энергосистемы. Кроме того, они, как правило, перестают вырабатывать энергию, когда они больше всего нужны. По данным Управления энергетической информации, когда Калифорния была на грани отключения электричества, производство солнечной и ветровой энергии резко упало. Ситуацию спас природный газ, составивший более 50% от общего объема ресурсов после захода солнца. Самый быстрый способ обуздать их распространение и избавить энергосистему от еще большего хаоса и непредсказуемости — это навсегда отменить все налоговые льготы на производство энергии ветра и солнца. Это устранит стимул к строительству слишком большого количества "зеленых" электростанций и избавит рынки электроэнергии от субсидируемых отрицательных цен, которые вытесняют надежные источники из энергосистемы.
Разумеется, осуществление этого плана будет означать борьбу с экологическим истеблишментом, который считает экзистенциальной угрозой человечеству всё, что находится за пределами возобновляемых источников энергии. Но выбор должен быть очевиден: одна дорога ведет к свободе и изобилию, другая — к тирании и жесткой экономии. Мы можем жить в стране, где бюрократы решают, когда нам включать стиральные машины и сушилки, чтобы сберечь плохо управляемую инфраструктуру, или в стране, где мы сможем пользоваться свободой в реализации своих собственных интересов. Мы годами идем по пути к первому варианту. Закон о снижении инфляции не поможет: из-за него мы ещё больше зависим от ненадежной электроэнергии, получаемой от ветра и солнца, а налоги на нефть и газ растут. Этот закон дает Агентству по охране окружающей среды почти безграничные полномочия по ограничению использования ископаемого топлива и совершенно не способствует декриминализации ядерной энергетики. Но скорректировать курс еще не поздно.
Во время энергетических кризисов 70-х годов Эмори Ловинс (Amory Lovins), крестный отец идеологии возобновляемых источников энергии, тоже призывал к выбору между двумя путями в энергетике: "жестким" путем использования крупных электростанций или "мягким" путем получения электричества из энергии ветра, солнца и биомассы. Он основал свою концепцию на неправильном толковании стихотворения Роберта Фроста (Robert Frost) "Невыбранная дорога" (“The Road Not Taken″).
В стихотворении никакого реального отличия между путями нет. Только оглядываясь назад, в качестве рационализации постфактум, возникает иллюзия выбора. Автор стихотворения льстит себе, делая вид, что "выбрал тот путь, который был менее исхожен". Ловинс был плохим читателем и неважным мыслителем, а ещё он консультировал немецкую компанию Energiewende по вопросу ее "поворота" к низкоуглеродному производству возобновляемой энергии. Европейские, а затем и американские лидеры (а не Путин) выбрали "мягкий" путь и добровольно пошли в сторону катастрофы. В этом-то все и дело.
