Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
C политической точки зрения вводить санкции для США легко и дешево, это не грозит государству опасными последствиями, пишет Нови Стандард, а это самое важное для политических элит во внешней политике. Однако любовь Белого дома к санкциям может подорвать экономическую и дипломатическую мощь США.
Россия, Иран, Северная Корея, Сербия, Куба и Венесуэла живут под тотальными санкциями США, а значит, большинство коммерческих и финансовых трансакций с юридическими и физическими лицами из этих государств запрещены американским законом. Еще 17 государств, в том числе Афганистан, Белоруссия, Демократическая Республика Конго, Эфиопия, Ирак, Ливан, Ливия, Мали, Никарагуа, Судан и Йемен, подверглись частичным американским санкциям. Кроме того, еще семь государств, в том числе Китай, Эритрея, Гаити и Шри-Ланка, живут в режиме особого контроля над их экспортом.
В этот список я не включил санкции, которые введены против конкретных лиц и предприятий в таких государствах, как Сальвадор, Гватемала и Парагвай, а также санкции, введенные против таких территорий, как Гонконг, Крым, Донецк и Луганск. До 2021 года количество санкций США против физлиц, компаний и отдельных секторов в разных государствах достигало девяти тысяч. Администрация Джо Байдена впоследствии добавила еще 765 новых санкций. В итоге на государства, которые подпадают под те или иные американские санкции, приходится более пятой части мирового ВВП (80 % в этой доле обеспечивает ВВП Китая).
Огромный вес Пекина в списке государств, подвергшихся санкциям США, на самом деле является серьезнейшей проблемой для Белого дома. В отличие от остальных государств под санкциями, Китай обладает экономической мощью, растущим дипломатическим влиянием, стабильной валютой, что позволяет ему стимулировать другие государства мира к использованию юаня и международной китайской системы банковских переводов (CIPS). Кроме того, китайский рынок выгоден для экспорта государств, живущих под санкциями, в том числе для экспорта венесуэльской, российской или иранской нефти и газа. Да, перенаправлять товары на другие рынки дорого и неэффективно, но таким образом обеспечиваются критически важные финансовые поступления в бюджет многих государств, столкнувшихся с эмбарго. В общем, эти альтернативные направления, развиваемые Пекином, сопряжены с большими системными рисками для Соединенных Штатов Америки и их союзников.
Помимо прочего, все больше государств третьего мира, не подвергшихся санкциям, включаются в параллельную мировую экономику против санкций. Показательна откровенная поддержка, которую выражает Бразилия общей валюте государств БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южно-Африканская Республика), хотя до реализации этих планов еще очень далеко из-за многочисленных, причем не только технических, проблем. Плохой сигнал для Вашингтона то, что внутри БРИКС, в который хотят войти многие другие развивающиеся страны, преобладает мнение о необходимости суверенизации экономической политики, хотя американское эмбарго постигло всего два государства БРИКС: Китай и Россию. Де-факто поддержка, которую Москве оказывает Дели для обхода западных санкций, и откровенно негативное отношение Индии к ним, несмотря на крепкое партнерство с Вашингтоном, показывает, что даже те страны, которые в принципе тяготеют к США, хотят защититься от возможных экстерриториальных американских санкций.
Назревание сопротивления
По мере того как крепнет сопротивление американскому лидерству, а особенно экстерриториальным санкциям, многие в Вашингтоне, особенно в академических и бизнес-кругах, склоняются к тому, что "любовь" Белого дома к санкциям может подорвать экономическую и дипломатическую мощь США по всему миру.
Как отмечает Агата Демаре, эффективность американских репрессивных мер серьезно снижается, поскольку в последние 11 лет государства, которые подпали под санкции, или которым это грозит, прилагают максимальные усилия для их нейтрализации. Первым серьезным предупреждением была финансовая изоляция Ирана, прежде всего, через отключение этой страны от системы SWIFT в 2012 году. Потом в 2014 году западные страны ввели частичное эмбарго против России, когда она присоединила Крым. Это заставило Москву сосредоточиться на экономическом суверенитете. Далее в 2017 году Соединенные Штаты Америки начали торгово-технологическую войну с Пекином, которая обостряется с октября 2022 года. Остальные противники Вашингтона воспринимают это как предупреждение о том, что им могут отрезать доступ к высоким технологиям. Наконец, самое масштабное эмбарго в мировой истории, коллективный Запад вводил против России поэтапно с февраля 2022 года, и это своего рода предупреждение даже американским союзникам.
Критикой санкций и своеобразного изоляционизма США особенно увлекаются "либеральные" экономические мыслители, которые считают эту практику крайне опасной для американской экономической дипломатии. Как отмечает Адам Позен, президент Института мировой экономики Петерсона, попытки заменить целые цепочки снабжения провалились. Особенно показательны примеры Северной Кореи и бывшего Советского Союза. За то, чтобы создавать более "надежные" цепочки снабжения, приходится дорого платить. Повышение самодостаточности в любой крупной отрасли промышленности, которая сложнее, чем сырьевая (вроде многих видов добычи), обходится очень дорого, и причина — в преимуществах, которые дает диверсификация.
Самый большой вред от разрыва (decoupling) связей между все более сильными экономическими блоками США, Китая и ЕС заключается не только в торговых барьерах, но и в замедлении роста производительности. Ведь меньшая диверсификация в финансовых потоках, вводных (идеи и бизнес-практики), а также сокращение конкуренции в условиях ограничения миграции, прямых иностранных инвестиций, потоков информации и технологий, особенно когда экономический национализм превращается де-факто в официальную экономическую политику, приводят к значительному спаду производительности. Продолжение снижения рисков и разъединения (decoupling), разумеется, приводит к замедлению экономического роста по всему миру. В свою очередь, это приводит к ощутимому сокращению бюджетных расходов и последующим негативным последствиям для уровня жизни населения. Позен приходит к выводу, что достижения, полученные благодаря агрессивной политике снижения рисков ради укрепления национальной безопасности, которой якобы угрожает Китай, не стоят огромных потерь, с ними сопряженных.
Даже министр финансов США Джанетт Йелен признала в апреле 2023 года, что введение санкций Вашингтоном против государств по всему миру может ослабить доминирующую позицию доллара. Например, слишком частые санкции стимулировали дедолларизацию на глобальном Юге. Американская валюта по-прежнему очень сильна, но есть определенные признаки эрозии ее доминирующей позиции в мире и постепенного движения к многополярному валютному порядку. Ясно, что Джанетт Йелен, как и многие другие официальные лица и сотрудники аналитических центров в Вашингтоне, хотят пересмотреть подход к финансовым санкциям как внешнеполитическому инструменту. Ради этого и в надежде сохранить экономическое доминирование США предлагается позволить государствам третьего мира, прежде всего глобального Юга, играть более важную роль в международных валютных институтах.
Обеспокоены и американские бизнес-круги. Влиятельный аналитический Фонд информационных технологий и инноваций предупредил в докладе от 12 июля 2023 года, что если США хотят получить технологическое и экономическое преимущество над Китаем, то торговая политика должна отдавать приоритет глобальному рынку передовых отраслей с высокими постоянными затратами. Это, в том числе, авиация, софтвер, биофармацевтика и, особенно, полупроводники. Отмечается, что именно нынешнее эмбарго на экспорт чипов и полупроводников в Китай снижает доступную часть глобального рынка для фирм из США, снижая их конкурентоспособность в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Учитывая, что американские и "союзные" полупроводниковые компании все больше конкурируют с Китаем, то критически важно для успеха — увеличить продажи. Поэтому означенный аналитический центр призывает правительство в Вашингтоне удвоить усилия для расширения доступного рынка. Кстати, в этом суть пресловутого "закона о чипах" CHIPS.
В докладе излагаются опасения в связи с тем, что именно контроль над экспортом поможет китайским компаниям расширить географию бизнеса, позволит им продавать чипы по более низким ценам и получать бóльшие прибыли или нести меньшие потери, которые будет компенсировать правительство в Пекине. Кроме того, им будет проще реинвестировать в проводники следующего поколения. Аналитики Фонда информационных технологий и инноваций приходят к выводу, что доступ к глобальному рынку принципиально важен для отраслей с высокими постоянными затратами. Без этого затраты не снизятся, а инвестиции в исследования и разработки не возрастут. Иностранные конкуренты получат структурные преимущества, которые в итоге могут привести к краху ведущих американских фирм и отраслей с высокими постоянными затратами.
Преодоление санкций
Возможность вводить санкции против других государств Соединенным Штатам дает примат доллара и масштабы американского контроля над мировыми финансовыми каналами. Поэтому недружественные для США страны ищут новые финансовые инструменты, чтобы нивелировать эти преимущества Вашингтона.
Один из способов — двусторонние валютные свопы, то есть соглашения о взаимном обмене валют между центральными банками, что позволяет снизить необходимость в использовании третьей валюты в торговле. Так обходят доллар. Китай подписал своп-соглашения более чем с 60 странами для обхода американских финансовых каналов в случае необходимости. Государства, которые США считают союзническими тоже заключают договоры об обмене валют. Например, в 2019 году Индия купила у России С-400 и расчеты производились в рупиях и рублях. Это позволило избежать американских санкций, которые могли бы помешать сделке.
Другой способ — развитие незападных систем расчетов. Полное отключение от SWIFT, с чем столкнулся Иран и в значительной мере Россия, подтолкнуло Москву и Пекин к разработке собственных альтернативных систем передачи информации совершения международных платежей. Китайская система CIPS в 2021 году по объему трансакций тянула лишь на сотую часть SWIFT. Тем не менее и это можно считать успехом, поскольку все-таки существует альтернатива крупнейшей системе обмена платежами, подконтрольной Вашингтону. Около 1300 банков в более чем ста странах подключились к CIPS, и если Китай отрежут от SWIFT, то "запасной вариант", пусть и не столь же эффективный и всеобъемлющий, как "оригинал", готов.
Третье средство избежать санкций — цифровая валюта. Уже около 300 миллионов китайцев пользуются цифровым юанем, и к 2030 году их число планируется увеличить до миллиарда человек. У Белого дома нет способов ограничить использование виртуальных денег, которые эмитирует центральный банк другой страны. Суверенная цифровая валюта также открывает возможности контроля перед китайскими службами безопасности. Хотя цифровой юань остается относительно маргинальным в мире феноменом, через несколько десятилетий, когда Азия будет производить половину мирового ВВП, региональная цифровая валюта, несомненно, станет более привлекательной.
Венесуэльский долг
На фоне попыток пошатнуть доминирующую позицию доллара возникла и непосредственная угроза для западного влияния. Речь идет о вторичных санкциях за покупку проблемных долгов. Когда государства не выплачивают свои займы или близки к дефолту, крупные институциональные заимодавцы пытаются продать эти долги на вторичных рынках за полцены. Если государства, не выплачивающие долги, находятся под американскими санкциями, то западные инвесторы воздерживаются от покупки их проблемных долгов. Зато антагонисты из Вашингтона, как правило, не упускают своего шанса.
Показателен пример Венесуэлы, чья экономика с 2014 по 2021 год сократилась на 75%, и которая в 2017 году стала банкротом с 60 миллиардами долларов внешнего долга после того, как пропустила выплату кредиторам взноса в размере 200 миллионов долларов. За три месяца до дефолта администрация Дональда Трампа ввела новый пакет санкций против Каракаса, что помешало Венесуэле вернуться на американские рынки капитала, чтобы найти деньги для возвращения долгов.
Происходившее после должно стать предостережением для сторонников санкций в Вашингтоне. Поскольку Венесуэла не смогла выполнить своих обязательств, многие первоначальные американские институциональные держатели венесуэльских облигаций, включая пенсионные и инвестиционные фонды, ринулись продавать рискованные долги по низким ценам. Поскольку американские вторичные санкции экстерриториальны, западные институционные и частные инвесторы не осмелились воспользоваться шансом и купить долговые облигации этой страны. В результате большую часть венесуэльского непогашенного долга купили сомнительные субъекты из Объединенных Арабских Эмиратов, Турции и других стран, за которыми, скорее всего, стояли кредиторы из Китая, Ирана и России. Если в 2017 году три четверти долга Венесуэлы принадлежали американским держателям, то сегодня их доля, вероятно, уменьшилась вдвое.
Поскольку значительная доля долга перешла к загадочным инвесторам в неизвестных юрисдикциях, эти новые инвесторы получат место за столом, когда придет время для новых переговоров о возвращении Венесуэлы на глобальные финансовые рынки. Кроме того, многие долговые облигации Венесуэлы секьюритизированы (обеспечены) богатыми запасами нефти и газа в этой стране. Купив эти средства, новые инвесторы получили долю не только в долговых выплатах и выгодных инвестициях в будущем, когда наступит время возрождения этого государства, но и в его энергетических активах, одних из крупнейших в мире. Проще говоря, фирмы и правительства, противостоящие интересам США и Запада, могут легко взять под контроль снабжение энергоносителями и инфраструктуру, которую сейчас контролирует Каракас.
Есть и примеры инвесторов, которые конфисковали имущество государства-должника, чтобы добиться выплаты непогашенного долга. Так было в 2001 году, когда Аргентина на расплатилась по своим долговым обязательствам. Американский хедж-фонд Elliott Capitalарестовал корабль аргентинского флота в Гане. Таким образом агрессивный держатель облигаций со штаб-квартирой в США поставил под угрозу отношения с Буэнос-Айресом ради прибыли, размеры которой весьма незначительны в масштабах всех США.
Практика санкций
Тем не менее, даже несмотря на многочисленные аргументы официального Вашингтона против эмбарго, ждать изменений не приходится. Карательные экономические меры Вашингтона и его союзников — Великобритании, Канады, Австралии, Новой Зеландии, а также Европейского Союза, Японии и Южной Кореи — заполняют пустоту между дипломатическими заявлениями с нулевым содержанием и смертоносными вооруженными интервенциями и являются любимым средством тех, кто определяет политику в Белом доме.
Вводить санкции с политической точки зрения легко и дешево, то есть это не влечет опасных краткосрочных последствий для США. А это самое важное для политических элит и связанных с ними вашингтонских советников-ястребов во внешней политике. Поэтому не стоит ожидать, что Белый дом изменит свою политику в ближайшее время.
